Владимир Даватц: «Готовы ли мы бороться с коммунизмом до последней капли крови, не щадя своей жизни и тогда, когда этот коммунизм надел личину Святой Руси?» (1943 год)

Русский Охранный Корпус уже принят в состав Вооруженных Сил Германии. Остается последний акт: чтобы каждый из нас в отдельности был инкорпорирован в число ее воинов. Этот момент есть момент присяги.

Присяга уже близко – через несколько дней. Спешно повторяются ружейные приемы, строевые построения, — все, что нужно для внешнего выполнения этого обряда. Но надлежит подготовиться к нему и внутренне, потому что этого акта требуют от нас добровольно, следовательно с полным сознанием его значения и его последствий.

Юридические последствия присяги известны: нарушение ее сурово карается специальными законами. Но моральные последствия не менее велики. Мы входим в германскую армию, как Русский Охранный Корпус. Никто не требует от нас отречения от нашего русского лица.

Присяга требует от нас короткого и ясного ответа: готовы ли мы бороться с коммунизмом до последней капли крови, не щадя своей жизни и тогда, когда этот коммунизм надел личину Святой Руси?

Я припоминаю один сон, который неоднократно появлялся в моей жизни. Я встречаюсь с дьяволом, классическим дьяволом с рогами и хвостом. Но мне не страшно: у меня в руках крест, и я знаю, что перед ним дьявол безсилен. Я закладываю руку с крестом за спину, смело подхожу к дьяволу и в упор, перед самым его лицом, простираю крест.

Дьявол спокойно поднимает руку – и через секунду я вижу, что я обезоружен и крест сияет у него в лапах. От ужаса я просыпаюсь. Теперь надлежит продолжить этот сон. Не кричать от ужаса надо при виде этой картины, а вызывать в себе уверенность, что вещественный крест может взять в руки и сам дьявол, но он безсилен против креста невещественного, который выжжен в нашем сердце. Надо быть уверенным в правде блоковских «Скифов» и во лжи блоковских «Двенадцати»: это правда, что скифская орда собирается уничтожить Европу, и это ложь, что Христос предводительствует бандой убийц.

И потому повторяю слова присяги: готов бороться против коммунизма всегда и везде, под какой бы личиной он ни выступал, готов до последней капли крови бороться под командой Верховного вождя, который начал с этим коммунизмом не словесную, но настоящую борьбу.

Присяга, которая предстоит, имеет еще одну замечательную деталь: мы даем ее не тогда, когда жалкие люди бежали за германской колесницей, а тогда, когда эти люди, испуганные успехами Советов, уже помышляют о том, как перекраситься скорее в защитный цвет.

Нет, вне временных успехов или неудач даем мы наше торжественное обещание. Не соблазняемся мы выгодами, которые проистекали бы от победы германского оружия: для нас одинаково соблазнительно триумфальное вступление в Париж и трагический конец Сталинграда! И там и здесь блистало торжество человеческого духа, и там и здесь звучала непреклонная воля…

Дух вместо материи, воля вместо расхлябанности – вот что создает новую историю, вот что гарантирует ее не временный, но постоянный успех. Успех этот несомненен. А увидим ли мы его своими смертными очами, — это небольшая деталь, незначащая подробность, которая не должна входить сколько-нибудь заметным фактом в воинскую психику: присяга солдата должна быть независима от сегодняшнего дня.

А потому, размышляя над текстом присяги, говорю известными словами Лютера: «На этом я стою, иначе не могу, Господь Бог да поможет мне!»

- Рядовой Русского Корпуса (1941-1945) Владимир Христианович Даватц. Газета «Ведомости Русского Охранного Корпуса в Сербии» Белград №63 от 3 марта 1943 года, с.2.

Владимир Христианович Даватц - российский военно-общественный деятель, подпоручик (1921), активный участник Белого движения, галлиполиец, профессор-математик Харьковского университета, журналист, публицист, мемуарист. Происходил из старинного шведского (по некоторым источникам швейцарского) баронского рода — ветви баронов Врангелей и был дальним родственником генерала П. Н. Врангеля.

Вот как описывает Владимира Христиановича известный русский писатель И.С. Лукаш в своей книге «Голое поле»:

- Я иду с профессором Даватцем. Есть такой приват-доцент математики, что из Харькова простым солдатом пошел на бронепоезд. Теперь он артиллерийский поручик. Даватц в мешковатой рубахе, худой, с узким породистым лицом, с седеющей, стриженой головой. Простые офицеры над ним добродушно подсмеиваются: «Дернул раз шнур у боевой пушки — и погиб, помешался от любви к армии». Даватц — тихий фанатик. Это — жрец армии, и его армейская служба — не служба, а какая-то тихая литургия. Он сам рассказывал, как болела раз у него голова. Нестерпимо болела в тот день, когда в лагерь приехал генерал Врангель. День был глухой и серый. Высокий, тощий, как жердь, Врангель шёл с мола, и вдруг прорвалось солнце, засветив солнечным золотом пыль.

— Я посмотрел на главнокомандующего, и у меня, знаете, головной боли как не бывало…

Профессор снимает очки, и вижу я его глаза, голубые, чистые, влажные, точно в прозрачной и легкой поволоке слез. Мы идем, разговаривая вполголоса.

— Меня фанатиком называют, энтузиастом. А я говорю, что у меня, как у всех, никакого энтузиазма нет.

В эмиграции Даватц получает известность как публицист, идеолог и историк Белого движения, знакомится с И.А. Ильиным, на работу которого «О сопротивлении злу силою» пишет рецензию.

После начала Второй мировой войны , В. Х. Даватц вступает в Русский Корпус. О не простом решении уже не молодого профессора оставил свои воспоминания полковник Л.М.Михеев:

- Владимир Христианович Даватц, старый боец Белого движения, вступивший в Русский Корпус после длительной борьбы с самим собой, так объяснил мне своё поступление в корпус: «Вы, вероятно, удивляетесь? — Что же делать, если сейчас Белая борьба ведётся только в Русском Корпусе, и если наши бывшие союзники пошли вместе с большевиками?»

Корпусник Н. Зеневич, служивший в одной роте с В.Х Даватцем вспоминал:

- Трудно представить себе лучший пример бескорыстного и любовного служения нашей идее, нежели дал этот поэт и писатель. В преклонном возрасте, чуждый военной жизни, он бросил мирную и довольную жизнь и вступил в ряды нашего Корпуса — рядовым. Добросовестно переносил все тяготы боёв и походов, и решительно отказывался от каких бы то ни было «привилегированных» должностей будь то в штабе, канцелярии или в складе. Тяжело было старику, но дух сознания необходимости жертвы, подвига и долга никогда не покидал его…

Обер-ефрейтор Русского Корпуса Владимир Христианович Даватц погиб 7 ноября 1944 года под местечком Сиеницы в Югославии в результате бомбардировки с воздуха позиций батальона генерала Черепова, в котором он служил. Тело Даватца было извлечено из под обломков здания после окончания авианалета вместе с телами других чинов батальона и погибших местных жителей.

zarenreich.com