ФАШИЗМЪ КАКЪ ФОРМА МЫШЛЕНІЯ.

1) Человѣкъ и нація.

На протяженіи всей своей жизни каждый человѣкъ вступаетъ въ тѣ или иныя отношенія съ представителями конкретной націи, культура которой является для него родной.

Причемъ, эти отношенія въ основномъ выражаются какъ въ качествѣ сознательнаго цѣленаправленнаго воздѣйствія на формированіе его личности (воспитанія), такъ и въ качествѣ стихійнаго процесса трансформаціи его индивидуальнаго сознанія подъ дѣйствіемъ окружающей среды.

Однако, такъ или иначе, человѣкъ подъ воздѣйствіемъ этихъ и другихъ факторовъ произвольно формируетъ и свое личное отношеніе къ націи, членомъ которой онъ является по рожденію, воспитанію или, напротивъ того, въ результатѣ своего свободнаго выбора въ сознательномъ возрастѣ.

Отношеніе это, разумѣется, распространяется не только на бытовыя формы національной жизни, но и на національное государство и національные идеалы.

Отношеніе конкретнаго человѣка къ націи имѣетъ для него, независимо отъ того, осознаетъ онъ это или нѣтъ, значеніе первостепенной важности, поскольку оно неизбѣжно отражается на всей его личной и общественной жизни.

Человѣкъ, сформировавшій собственное опредѣленное отношеніе къ націи, такъ или иначе, участвуетъ въ національной жизни. Однако его участіе качественно можетъ быть либо созидательнымъ, либо разрушительнымъ.

Качество (созидательное или разрушительное) участія человѣка въ жизни націи обуславливается самой формой (образомъ) его мышленія.

Къ формамъ мышленія, отражающимъ созидательный характеръ отношенія человѣка къ націи, относятся:

- патріотизмъ;

- націонализмъ;

- фашизмъ.

Каждой изъ этихъ формъ (образовъ) мышленія, отражающихъ созидательное отношеніе человѣка къ націи, противостоитъ противоположная форма мышленія, обладающая разрушительнымъ характеромъ отношенія человѣка къ націи.

Патріотизму противостоитъ индивидуализмъ, націонализму – космополитизмъ, фашизму – анархизмъ.

Схематически это выглядитъ слѣдующимъ образомъ:

Дадимъ опредѣленія всѣмъ этимъ формамъ мышленія.

Патріотизмъ – форма мышленія, постулирующего пріоритетъ національныхъ интересовъ надъ личностными.

Индивидуализмъ – форма мышленія, постулирующего пріоритетъ личностныхъ интересовъ надъ національными.

Въ традиціонномъ обществѣ патріотизмъ всегда имѣетъ положительную оцѣнку большинства людей, и привитіе такой формы мышленія съ дѣтскаго возраста является важнѣйшимъ направленіемъ національнаго воспитанія.

Индивидуализмъ, напротивъ, обычно осуждается общественнымъ мнѣніемъ какъ проявленіе отрицательныхъ чертъ самой личности.

Однако стоитъ имѣть въ виду тотъ фактъ, что далеко не всякая привязанность человѣка къ родинѣ и формамъ народнаго быта, и обусловленные этой привязанностью поступки являются слѣдствіемъ патріотизма.

Въ человѣкѣ, наряду съ сознательными, дѣйствуютъ побужденія и безсознательныя - такія, въ основѣ которыхъ лежатъ инстинкты, которые есть и у животныхъ. Эти инстинкты побуждаютъ человѣка охранять свое, родное, то, къ чему человѣкъ привыкъ, и потеря чего могла бы значить коренное измѣненіе образа жизни.

Однако въ то время какъ поведеніе животнаго опредѣляется исключительно инстинктами и напрямую зависитъ отъ окружающей среды, поведеніе человѣка, напротивъ, является свободнымъ и разумнымъ.

Поэтому человѣкъ способенъ оперировать абстрактными понятіями и видѣть въ совокупности «родныхъ» и «знакомыхъ» не только толпу или народъ, но и націю, и такимъ образомъ, осознавать национальные интересы, декларируемые національнымъ государствомъ.

Въ осознаніи этихъ національныхъ интересовъ и въ готовности пожертвовать ради нихъ чѣмъ-то своимъ, личнымъ, даже самой жизнью, и заключается смыслъ патріотизма.

Здѣсь необходимо разъяснить, въ чемъ состоитъ отличіе націи отъ народа и племени.

Народъ есть нѣкая бесформенная численная масса, которая отличается своеобразнымъ укладомъ жизни и специфическимъ бытомъ. Народъ сохраняетъ относительную цѣлостность только благодаря тому, что въ своемъ народномъ сознаніи имѣетъ проистекающее изъ конкретной религіи представленіе о правдѣ, какъ общепризнанномъ въ народѣ нравственномъ регуляторѣ межличностныхъ отношеній, и объ общихъ для каждаго члена народа конечныхъ цѣляхъ личной жизни.

Народъ, самъ по себѣ, въ отличіе отъ націи, не является субъектомъ мiровой исторіи, поскольку неспособенъ воздвигнуть свою національную государственность.

Нація – это народъ, отличающійся національнымъ самосознаніемъ и имѣющій національную идею. То есть, нація – это еще и такое специфическое состояніе народа, при которомъ возможно наиболѣе полное народное единомысліе.

Національное самосознаніе – это ясное для каждаго представленіе о мѣстѣ даннаго народа въ мірѣ. Національная идея – это общезначимое представленіе объ уникальной міровой миссіи даннаго народа.

Національное самосознаніе и національная идея дѣлаютъ возможнымъ національный политическій идеалъ - образъ должнаго общественнаго устройства, основаннаго на извѣстномъ народномъ правѣ, то есть общенародномъ представленіи о томъ, что есть правда.

Въ основѣ націи всегда лежатъ общезначимыя религіозныя представленія. Въ каждомъ народѣ, въ той или иной степени, развито религіозное міровоззрѣніе, являющееся, кромѣ всего прочаго, слѣдствіемъ естественной духовной потребности человѣка.

Часто, опредѣляющимъ факторомъ усвоенія въ человѣкѣ той или иной формы (образа) мышленія является вопросъ о конечныхъ цѣляхъ земнаго бытія, который каждая личность рѣшаетъ самостоятельно.

Человѣку для того, чтобы жить сознательно, необходимо знать достовѣрно о томъ, какой силой онъ былъ созданъ и съ какой цѣлью. Только такъ, а никакъ иначе, самимъ человѣкомъ ставится одинъ изъ главныхъ вопросовъ всей его жизни.

Результатомъ отвѣта на этотъ вопросъ становится выборъ одной изъ двухъ основополагающихъ концепцій взгляда на міръ – религіозной или атеистической.

Религія есть міровоззрѣніе, а также сопряженное съ нимъ поведеніе людей, опредѣляемое вѣрой въ существованіе сверхъестественной сферы бытія, и какъ слѣдствіе – чувствомъ связанности, зависимости и долженствованія по отношенію къ тайной сверхъестественной силѣ, задающей цѣль жизни и достойной поклоненія.

Атеизмъ, въ свою очередь, есть такое міровоззрѣніе, которое опредѣляется вѣрой въ невозможность существованія сверхъестественнаго, и какъ слѣдствіе – убѣжденностью въ безцѣльности, случайности человѣческаго существованія.

Патріотизмъ, въ большинствѣ случаевъ, обуславливается религіознымъ міровоззрѣніемъ. Причемъ, патріотъ конкретной націи не обязательно будетъ являться представителемъ ея государственной религіи.

Это объясняется тѣмъ, что патріотъ – это только, по тѣмъ или инымъ причинамъ, преданный конкретному національному государству человѣкъ. Онъ не осмысляетъ основныя начала націи (однимъ изъ которыхъ всегда является конкретная религія), воздвигшей это національное государство, и не видитъ въ нихъ необходимаго условія его существованія.

Для патріотизма, вообще, характеренъ низкій уровень рефлексіи именно въ тѣхъ вопросахъ, которые касаются національныхъ идеаловъ.

Поэтому, въ отсутствіи національнаго государства, патріотизмъ, какъ правило, не находитъ себѣ примѣненія.

Итакъ, мы сказали о томъ, что патріотизмъ, чаще всего, обуславливается религіознымъ міровоззрѣніемъ.

Противоположностью патріотизма выступаетъ индивидуализмъ, - утвержденіе примата личныхъ интересовъ какъ единственно реальныхъ и существенныхъ, - который, наоборотъ, въ большинствѣ случаевъ, является слѣдствіемъ атеистическаго міровоззрѣнія.

Однако, къ индивидуалистамъ могутъ относиться и тѣ представители націи, религіозное вѣроисповѣданіе которыхъ отлично отъ общенаціональнаго.

Вслѣдствіе того, что религія національнаго государства, или ея исповѣданіе отличны отъ вѣроисповѣданія этихъ членовъ націи, національные идеалы не находятъ въ ихъ душахъ полнаго сочувствія, а національное государство не является выразителемъ и воплотителемъ ихъ идеальныхъ стремленій. Поэтому такіе представители націи не считаютъ, что ради общенаціональныхъ интересовъ имѣетъ смыслъ жертвовать своей личной безопасностью.

Однако, наряду съ этимъ, индивидуализмъ часто становится слѣдствіемъ разочарованія человѣка въ извѣстныхъ національныхъ идеалахъ.

Второй уровень относительныхъ формъ мышленія составляютъ націонализмъ и космополитизмъ.

Націонализмъ – форма мышленія, отождествляющаго національное благо съ личнымъ благомъ.

Космополитизмъ – форма мышленія, противопоставляющаго національному благу личное благо.

Очевидно, что націоналистовъ всегда меньше, чѣмъ патріотовъ, равно какъ и космополитовъ всегда меньше, чемъ индивидуалистовъ. Это объясняется тѣмъ, что націонализмъ и космополитизмъ требуютъ отъ человѣка большаго напряженія душевныхъ и физическихъ силъ, чѣмъ патріотизмъ и индивидуализмъ.

Націонализмъ означаетъ такое отношеніе человѣка къ націи, которое заставляетъ его жить націей, считать интересы націи своими интересами, національныя неудачи – прежде всего своими неудачами.

Націонализмъ есть добровольное и пожизненное служеніе національному государству не за страхъ, а за совѣсть; не только въ минуту всеобщей опасности, но и каждодневно и на любомъ мѣстѣ съ единственной мыслью о пользѣ націи.

Патріотизмъ не имѣетъ такого духовнаго напряженія, онъ смотритъ на національное государство какъ на что-то совершенно отъ него независящее, хотя и требующее отъ него извѣстныхъ жертвъ.

Націонализмъ, напротивъ, воспринимаетъ національное государство какъ высшую форму организаціи общества, для поддержанія существованія которой необходимо активное и добровольное участіе гражданъ въ жизни націи.

Причемъ, національные интересы, которые становятся для націоналиста интересами глубоко личными, осознаются имъ благодаря не столько деклараціи національнаго государства, сколько личному опытному изученію народнаго быта и національной исторіи.

Однако, при крушеніи національнаго государства, націоналистъ можетъ находить свое примѣненіе только въ борьбѣ за самостоятельность своего народа и свободу его религіозной жизни.

Такъ же, какъ патріотизмъ, націонализмъ отличается неспособностью формулировать ясные національные идеалы, и какъ слѣдствіе, такая форма мышленія и обусловленная ею дѣятельность не могутъ привести въ дѣйствіе національно-созидательные механизмы народной психологіи.

Это означаетъ, что ни патріотизмъ, ни націонализмъ не являются достаточнымъ условіемъ для созиданія націи и національнаго государства.

Однако, въ условіяхъ существованія національнаго государства, добровольное служеніе значительнаго числа націоналистовъ верховной власти въ государствѣ обезпечиваетъ его развитіе и охраняетъ государство отъ дѣйствія разрушительныхъ силъ.

Этому весьма способствуетъ то обстоятельство, что націонализмъ неизбѣжно согласуется съ конкретной общенаціональной религіей, часто опредѣляющей національные идеалы.

Касательно вопроса о верховной власти, признаваемой націей за таковую, необходимо замѣтить, что въ національномъ государствѣ она можетъ находить свое выраженіе только въ трехъ правомѣрныхъ формахъ: въ демократіи, аристократіи и монархіи.

Сама верховная власть есть то, что во мнѣніи націи составляетъ объединяющую всѣхъ ея членовъ силу, и притомъ не только въ видѣ отвлеченнаго принципа, но и также въ конкретномъ его представительствѣ.

Верховной властью могутъ являться либо власть численнаго большинства въ народѣ (власть грубой физической силы); либо господство «лучшихъ людей» націи (власть разумной, качественно высшей, силы); либо власть божественная, делегированная Богомъ конкретному самодержавному правителю (власть религиозно-нравственнаго идеала).

Итакъ, если націонализмъ, въ большинствѣ случаевъ, обуславливается религіознымъ міровоззрѣніемъ, общимъ для всей націи, то противостоящій ему космополитизмъ часто является выразителемъ гражданскаго недовольства тѣхъ представителей націи, которые исповѣдуютъ религію, не являющуюся государственной.

Впрочемъ, гораздо чаще космополитизмъ является порожденіемъ атеистическаго сознанія.

Космополитизмъ, противопоставляя личные интересы человѣка интересамъ національнымъ, можетъ выражаться какъ въ полномъ игнорированіи національнаго государства, по представленію космополита только сковывающаго его передвиженія и усложняющаго его жизнь, такъ и въ откровенно нигилистическомъ отношеніи къ національнымъ интересамъ и національной культурѣ, доходящемъ до борьбы съ національнымъ государствомъ.

Космополитизмъ, однако, не отрицаетъ необходимости опредѣленнаго общественнаго порядка. Но, часто, допускаетъ его не въ формѣ національныхъ государствъ, а въ видѣ широкихъ межнаціональныхъ союзовъ, стирающихъ до нѣкоторой степени межгосударственныя границы и обезличивающихъ сами націи. Впрочемъ, наилучшей формой общественнаго порядка космополитизмъ считаетъ всемірное государство въ видѣ федераціи равноправныхъ народовъ.

Стоитъ отмѣтить, что не всякій патріотъ является націоналистомъ, однако, всякій націоналистъ неизбѣжно – патріотъ. То же касается и ихъ противоположностей. Не всякій индивидуалистъ – космополитъ, зато всякій космополитъ – индивидуалистъ. Это обусловлено самой природой этихъ формъ мышленія.

Теперь необходимо сказать и о третьемъ уровнѣ относительныхъ формъ мышленія, который составляютъ фашизмъ и анархизмъ.

Фашизмъ – форма мышленія, отождествляющаго высшее національное благо съ образомъ идеальнаго государства, то есть такого государства, которое въ полной мѣрѣ соотвѣтствуетъ извѣстному національному идеалу.

Анархизмъ – форма мышленія, отождествляющаго высшее личное благо съ образомъ такого состоянія общества, при которомъ будутъ невозможны никакія формы соціальной самоорганизаціи.

Очевидно, что не всякій націоналистъ является фашистомъ, поскольку не всякій націоналистъ конечной цѣлью своей дѣятельности мыслитъ созданіе идеальнаго государства. Однако, всякій фашистъ неизбѣжно – націоналистъ, потому что для созданія идеальнаго государства необходимо жить націей, ея національной исторіей и ея насущными интересами.

Та же взаимосвязь справедлива и для ихъ противоположностей. Не всякій космополитъ – анархистъ, но всякій анархистъ – космополитъ.

Графически, въ видѣ логическихъ круговъ, эта взаимосвязь выглядитъ такъ:

Въ рамкахъ одной націи:

П – множество патріотовъ;

Н – множество націоналистовъ;

Ф – множество фашистовъ;

И – множество индивидуалистовъ;

К – множество космополитовъ;

А – множество анархистовъ;

Очевидно, что космополитъ не можетъ быть патріотомъ, а націоналистъ – индивидуалистомъ. То же относится и къ фашизму, который не пріемлетъ ни индивидуализмъ, ни космополитизмъ, ни анархизмъ.

Также понятно, что если противорѣчіе между патріотизмомъ и индивидуализмомъ еще не существенно, поскольку обычно не приводитъ къ конфликтамъ, то уже между націонализмомъ и космополитизмомъ это противорѣчіе становится очень серьезнымъ, а въ противоборствѣ фашизма и анархизма оно пріобрѣтаетъ самый непримиримый характеръ.

Итакъ, мы выяснили, въ чемъ заключается разница между патріотизмомъ, націонализмомъ и фашизмомъ. Теперь подробнѣе остановимся на разсмотрѣніи феномена фашизма.

2) Содержаніе фашизма.

Исходя изъ опредѣленія фашизма, становится ясно, что фашизмъ не останавливается на одномъ лишь служеніи націи и національному государству съ его насущными интересами; служеніи, не имѣющемъ въ своихъ цѣляхъ идеальныхъ представленій о должномъ общественномъ устройствѣ.

Фашизмъ осмысляетъ національную исторію и находитъ въ ней конечныя цѣли жизни націи, формулируетъ національную миссію.

Очевидно, что для этого фашизмъ опирается исключительно на религіозныя представленія народа, которые одни только и дѣлаютъ возможнымъ всякій національный идеалъ, который, въ свою очередь, является условіемъ существованія самой націи.

Болѣе того, фашизмъ находитъ свое оправданіе только въ конкретной общенародной религіи, то есть въ той религіи, которая составляетъ одно изъ основныхъ началъ націи и оказываетъ непосредственное вліяніе на формированіе національной идеи.

Поэтому для фашизма характерно стремленіе къ созиданію такой національной государственности, въ которой верховной властью будетъ власть религіозно-нравственнаго идеала, то есть, къ монархической государственности.

Если же однажды нація уже созидала монархическую государственность, но въ силу какихъ-либо причинъ эта государственность пала, то фашисты этого народа однозначно будутъ монархистами.

Для фашизма представителей христіанскихъ народовъ очевидно духовное превосходство монархической государственности надъ аристократической и демократической государственными формами.

Въ этомъ случаѣ фашизмъ осознаетъ единоличную власть наслѣдственнаго монарха наилучшимъ орудіемъ осуществленія національныхъ идеаловъ, а особенно тѣхъ идеаловъ, которые непосредственно связаны съ религіей народа.

Фашизмъ обычно выходитъ на первый планъ тогда, когда патріотизмъ и націонализмъ оказываются безсильны, то есть въ моментъ національной катастрофы или въ послѣдующее послѣ нея время.

Фашизмъ выявляетъ причины національнаго паденія и провозглашаетъ о необходимости новой національной идеи, способной сплотить народъ въ націю.

Однако, эта новая національная идея почти всегда является либо усовершенствованнымъ повтореніемъ національной идеи какой-либо другой исторической націи, либо прямой реставраціей уже однажды попранной народомъ національной идеи.

Здѣсь необходимо замѣтить, что въ отсутствіи вѣроисповѣднаго единства въ народѣ, этотъ народъ можетъ стать націей только при опредѣленныхъ условіяхъ.

А именно въ томъ случае, если въ основѣ этого народа лежитъ единое религіозное міровоззрѣніе - такъ называемая позитивная религія, то есть религія внѣ конкретныхъ вѣроисповѣдныхъ ея особенностей (направленій), раздѣляющихъ народъ.

Если, къ примѣру, народъ состоитъ изъ католиковъ и протестантовъ, то основой его единства будетъ являться позитивное христіанство, которое и станетъ однимъ изъ основныхъ началъ націи, и своеобразнымъ образомъ повліяетъ на формированіе національной идеи.

Если же въ основѣ народа нѣтъ единаго религіознаго міровоззрѣнія, тогда преобразованіе такого народа въ націю невозможно.

Вообще же, по своей природѣ фашизмъ не тождествененъ какой-либо конкретно-исторической политической идеологіи, но является универсальной формой мышленія, присущей во всѣ времена представителямъ всѣхъ націй.

Если же мы и используемъ слово «фашизмъ» для обозначенія опредѣленной формы мышленія, то это совершенно справедливо, поскольку съ первой половины XX вѣка такъ называемая «міровая общественность» всякую политическую идеологію, въ основѣ своей исходящую изъ этой формы мышленія, единодушно называетъ «фашистской».

Такимъ образомъ, фашизмъ есть фундаментъ такихъ политическихъ идеологій, которыя можно назвать формально фашистскими; то есть фашистскими въ той мѣрѣ, въ какой эти политическія идеологіи берутъ свое начало въ фашизмѣ какъ формѣ мышленія.

Если такія политическія идеологіи и отличны другъ отъ друга, то это объясняется тѣмъ, что фашизмъ есть форма, то есть внѣшнее выраженіе нѣкоего содержанія. А потому, разница между фашистскими политическими идеологіями коренится именно въ этомъ своеобразномъ содержаніи.

Что же касается идеологическаго содержанія фашизма, то оно условно дѣлится на двѣ части: универсальную и національную.

Универсальная часть включаетъ въ себя тѣ идеологическія положенія, которыя являются характерными и общими для большинства національныхъ фашизмовъ въ конкретную историческую эпоху, то есть тѣ положенія, которыя не являются сугубо національными.

Національная часть включаетъ въ себя тѣ идеологическія положенія, которыя и дѣлаютъ возможнымъ всякій фашизмъ – національные идеалы, основныя начала конкретной націи, а также основы соціальнаго устройства, соотвѣтствующія національнымъ идеаламъ. Именно эти идеологическія положенія даютъ основанія называть тотъ или иной фашизмъ русскимъ, итальянскимъ, испанскимъ и проч., въ зависимости отъ его національнаго содержанія.

Теперь необходимо перечислить идеологическія положенія универсальной части содержанія всякаго современнаго конкретно-національнаго фашизма.

Однимъ изъ такихъ положеній является антисемитизмъ какъ нетерпимость къ разрушительной дѣятельности международнаго еврейства и отдѣльныхъ представителей еврейскаго племени, которые всегда составляли процентное большинство въ руководствѣ различныхъ революціонныхъ организацій.

Еще въ началѣ ХХ-го вѣка не только для національной элиты, но и для народныхъ массъ всѣхъ европейскихъ странъ сталъ очевиднымъ тотъ фактъ, что въ международной политикѣ и въ національной жизни каждаго отдѣльнаго народа огромное вліяніе имѣютъ силы противогосудартвенныя, силы разрушительныя. Авангардомъ этихъ силъ въ каждомъ государствѣ являлось еврейское племя, сообщество обособленное и агрессивно настроенное по отношенію къ народамъ, среди которыхъ оно жило, особенно къ народамъ христіанскимъ.

Имѣя собственное негласное правительство, обладавшее почти неограниченнымъ вліяніемъ на каждаго отдѣльнаго еврея, еврейское племя составляло инструментъ міровыхъ иудео-масонскихъ силъ, стремившихся къ полному уничтоженію національныхъ государствъ, и даже конкретныхъ націй, особенно опасныхъ на пути къ міровому господству и установленію богоборческаго мірового правительства.

Еврейское племя, разсѣянное по всему міру, поразительнымъ образомъ, благодаря, прежде всего, своимъ архаичнымъ религіознымъ представленіямъ, неразрывно связаннымъ съ еврейскимъ народнымъ бытомъ, могло сохранять относительное единство, но при этомъ не являлось націей, то есть не было способно къ подлинной государственности. Несмотря на это, международное еврейство представляло собой силу вполнѣ цѣльную, опирающуюся на негласныя еврейскія правительства внутри національныхъ государствъ, сохраняя высокую концентрацію капитала въ рукахъ еврейскихъ международныхъ спекулянтовъ. Въ сущности, еврейство было міровымъ паразитомъ, заинтересованнымъ только въ своей племенной выгодѣ и экономически порабощающимъ цѣлыя христiанскiя семьи, села и города.

Когда международное еврейство стало настолько существенной силой, что могло вліять на международную политику, оно стало источникомъ революціонной заразы, революціонныхъ идей разрушенія національныхъ государствъ и основъ соціальнаго строя націй во имя установленія новаго общественнаго порядка. Этотъ новый порядокъ обѣщалъ призрачное земное счастье всѣмъ народамъ, которые ради этого «счастья» откажутся отъ своей національной самобытности и національной государственности.

Національныя христіанскія государства были главнымъ препятствіемъ на пути революціоннаго движенія, поставившаго своей цѣлью созданіе мірового правительства – будущаго земнаго царствія Антихриста, въ которомъ международное еврейство играло одну изъ главныхъ ролей.

Излишне и говорить, насколько успѣшно международнымъ еврействомъ было использовано міровое революціонное движеніе.

Очевидно, что антисемитизмъ, являющійся однимъ изъ центральныхъ идеологическихъ положеній всякаго современнаго фашизма, сталъ адекватнымъ отпоромъ посягательству международнаго еврейства на міровое господство.

Поскольку сегодня, въ началѣ XXI вѣка, очевидно, что міровое еврейство стало самой существенной политической силой въ мірѣ, захвативъ власть надъ большинствомъ народовъ міра, то антисемитизмъ пріобрѣтаетъ болѣе выраженный и конкретный политическій характеръ.

Такимъ образомъ, другимъ идеологическимъ положеніемъ всякаго современнаго фашизма является сопротивленіе тоталитарнымъ жидо-масонскимъ режимамъ. Такое сопротивленіе преслѣдуетъ своей цѣлью низверженіе политическихъ режимовъ, не являющихся національными государствами.

Однако, окончательная побѣда надъ такими политическими режимами возможна только при наличіи націи, то есть народа, въ цѣломъ ясно представляющаго себѣ національный идеалъ, ради котораго борьба имѣетъ смыслъ.

Преображеніе народа въ націю можетъ происходить въ теченіе совершенно незначительнаго промежутка времени. Это вопросъ народной психологіи. Однако, такое преображеніе возможно только при наличіи въ народѣ достаточнаго числа фашистовъ, способныхъ вселить въ души своихъ соотечественниковъ вѣру въ вѣчный національный идеалъ, близкій каждому.

Однако если народъ настолько огрубѣлъ нравственно, что послѣдніе остатки религіозной вѣры и національныхъ преданій уже не находятъ себѣ мѣста въ душахъ большинства людей, то есть, если народъ пересталъ быть народомъ, потерялъ свое имя и обликъ, превратился въ псевдо-человѣческую массу, то тогда никакое организованное массовое сопротивленіе режиму невозможно.

Такое печальное явленіе можно наблюдать на территоріи бывшей Россіи сегодня. Русскоязычное населеніе не является народомъ, не имѣетъ собственной народной воли, а потому надъ нимъ до сихъ поръ властвуютъ, и будутъ властвовать политическіе воры и откровенные бандиты, организовавшіе наподобіе государства правительственную бюрократію и карательные органы.

Въ такихъ случаяхъ необходимо начинать съ превращенія бесформенной массы въ народъ, вселяя въ душу каждаго отдѣльнаго человѣка религіозную вѣру и прививая въ ней любовь къ національной исторіи.

Фашисты въ этомъ случаѣ являются тѣми здоровыми національными элементами, которые способны внушить еще сохранившимъ свой человѣческій обликъ представителямъ бесформенной массы, бывшей когда-то единымъ народомъ, необходимость снова стать народомъ, націей. Необходимость эта сознается тѣмъ сильнѣй, чѣмъ очевиднѣй катастрофическія послѣдствія національнаго паденія, національнаго обезличиванія, превращенія народа въ историческій песокъ и мусоръ.

Появленіе фашистовъ, знающихъ и любящихъ историческіе національные идеалы своего Отечества, становится важнѣйшимъ факторомъ національной реабилитаціи, связанной, прежде всего, съ историческимъ осмысленіемъ причинъ своего паденія. Среди этихъ причинъ всегда первое мѣсто занимаютъ причины внутренняго характера, коренящiеся въ недостаткахъ, соблазнахъ, ошибкахъ, грѣхахъ собственнаго народа.

Поэтому фашизмъ, стремящійся къ созиданію національной государственности, вынужденъ исходить изъ правильнаго и трезваго представленія о духовномъ достоинствѣ своего народа. Національная самокритика какъ важнѣйшее условіе устраненія причинъ національнаго паденія становится непремѣннымъ признакомъ всякаго фашизма.

Въ результатѣ трезвой оцѣнки всѣхъ національныхъ слабостей, приведшихъ къ потерѣ народомъ независимости или къ полному разложенію самого народа, фашизмъ созидаетъ новый національный характеръ. Фашизмъ стремится не къ возрожденію ушедшей въ небытіе націи со всѣми ея національными слабостями, пороками и неправдами, ставшими причиной національной катастрофы, а къ созиданію новой – націи героевъ, а въ христіанскомъ пониманіи – націи святыхъ.

Фашизмъ утверждаетъ только тѣ формы и то содержаніе національной жизни, которыя дѣлаютъ ея осмысленной, цѣленаправленной и оправданной въ вѣчности.

Такимъ образомъ, можно выдѣлить слѣдующія универсальныя идеологическія положенія всякаго современнаго конкретно-національнаго фашизма:

- антисемитизмъ, какъ признаніе за международнымъ еврействомъ ведущей роли въ процессѣ разрушенія національныхъ государствъ и борьба съ нимъ;

- національное самосовершенствованіе, какъ признаніе необходимости созиданія націи героевъ (святыхъ);

- національное сопротивленіе, какъ признаніе необходимости борьбы съ большинствомъ современныхъ политическихъ режимовъ, не являющихся національными государствами;

- интернаціонализмъ, какъ признаніе необходимости объединенія націй въ борьбѣ противъ міровыхъ разрушительныхъ силъ, возглавляемыхъ жидо-масонами.

Всѣ эти положенія фашизма характеризуютъ его какъ универсальную форму національной борьбы противъ мірового правительства, то есть универсальную форму національной контръ-революціи.

Главы из работы «ОСНОВЫ РУССКАГО ФАШИЗМА»

http://rus-orden.com/Docs.aspx?doc=RusBasics.html