«При
Советах жить
– отдавай свой
крест»
До 1950 г.
в Беларуси
активно действовала
белорусская
партизанская
организация
«Черный кот»
(или Белорусская
Освободительная
Армия, БОА), имевшая
прямое отношение
к БНП. По сообщениям
белорусских
эмигрантских
изданий, размах
действий «Черного
кота» впечатлял.
В марте 1948 г. отряды
БОА взяли штурмом
Новогрудок,
перебили всех
сотрудников
МГБ, солдат
местного гарнизона
и работников
администрации,
освободили
заключенных
и захватили
много оружия.
Осенью 1948 г. отряды
«Черного кота»
совместно с
УПА захватили
Кобрин, в марте
1949 г. - Гайновку.
В сентябре 1949
г. несколько
сотен бойцов
БОА напали на
концлагерь
около Минска,
чтобы освободить
заключенных.
Однако, кроме
сообщений в
эмигрантских
газетах, других
подтверждений
этим событиям
нет, а КГБ не
спешит открывать
свои архивы.
По
сообщению
наркомата
госбезопасности
(НКГБ) БССР, в
1945 г. «имеющимися
материалами
установлено,
что подпольные
группы БНП были
созданы во всех
областных и
районных центрах
БССР». В 1944-45 гг.
НКВД и НКГБ
удалось разгромить
несколько
партизанских
отрядов БНП
и взять в плен
ее руководителя
Всеволода
Родько, которого
в 1946 г. приговорили
к смертной
казни и расстреляли.
«При
Советах жить
– отдавай свой
крест»
Послевоенная
история белорусского
антисоветского
сопротивления
считается
слабоизученной
главным образом
из-за молчания
отечественных
силовиков,
длящегося еще
с советских
времен.
Хотя
после распада
СССР документы
КГБ и Минобороны
Литвы и Украины
были рассекречены,
в Беларуси они
по-прежнему
закрыты для
исследователей.
Поэтому
о белорусском
сопротивлении
известно не
много. К примеру,
в Беларуси не
было единого
руководящего
центра, которому
подчинились
бы все отряды
повстанцев;
более или менее
организованное
сопротивление
оформилось
лишь в 1944-45гг. К
тому времени
на нелегальном
положении в
Беларуси находились
десятки, а возможно,
и сотни тысяч
людей самых
различных
социальных
групп и убеждений,
не желавших
жить при советском
режиме.
Белорусский
партизан.
Реконструкция
По логике
советских
властей, в 1941-44
гг. белорусы
не имели права
не только учиться
и работать, но
и вообще существовать
на оккупированной
территории.
Не ушел на Восток
- антисоветчик,
учился в школе
- немецкий
прихвостень,
работал на
своей земле
- кулак. Меч
репрессий висел
над каждым, кто
пережил оккупацию.
В лес бежали
и те, кто сотрудничал
с немцами и не
успел или не
захотел уйти
на Запад, - полицейские,
работники
немецкой
администрации,
участники
антисоветских
вооруженных
формирований.
Там же скрывались
дезертиры из
Красной Армии
и уклонисты
от призыва.
Понять
этих людей
можно, если
вспомнить, что
в 1939-1945 гг. жители
Западной Беларуси
пережили три
мобилизации.
А ведь были еще
и принудительные
наборы в Армию
Крайову, советские
партизанские
отряды, Белорусскую
Краевую Оборону.
Архивные
документы
содержат множество
трагических
фактов мобилизации
в Красную Армию.
Вот только один
из них: «15 июля
с.г. [1944] при сопровождении
159 мобилизованных
из местечка
Солы в г. Вилейка
мобилизованные
начали разбегаться
в лес. В результате
применения
оружия сопровождающими
убито 18 и ранено
20 человек. В г.
Вилейка доставлено
только 3 человека».
Партизаны
Армии Крайовой
в Западной
Беларуси
Поскольку
белоруса могли
насильно отправить
в любой уголок
необъятного
СССР, где требовались
рабочие руки,
ряды лесных
жителей пополнялись
за счет уклонившихся
от трудовой
мобилизации.
В лес уходили
подростки -
беглецы из школ
фабрично-заводского
обучения, куда
также вербовали
насильно; бегство
из таких школ
считалось
уголовным
преступлением.
Лес давал приют
раскулаченным
крестьянам
и беглецам от
террора советских
властей. В общем,
как в песне:
«При Советах
жить - отдавай
свой крест,
сколько нас
таких уходило
в лес».
«После
убийства скрывался
с винтовкой»
Типичный
пример ухода
в лес доведенного
до отчаяния
человека - история
сельского
сторожа Герасима
Мельника. В
октябре 1945 г.
управление
НКГБ по Минской
области сообщило,
что в колхозе
«Чырвоная
Калiна» совершен
теракт - убит
председатель
колхоза Николай
Лукашевич. На
месте преступления
оперативники
запротоколировали
следующее: «8
октября поименованный
Лукашевич,
будучи пьяным,
подговорил
своего товарища
Лукашевича
Владимира пойти
в поселок N10 для
производства
обыска у гражданки
Стрелец Елены
на предмет
обнаружения
и изъятия колхозной
ржи, которую
она якобы похитила».
Лукашевич-второй,
который также
находился в
подпитии, и еще
двое подростков
«пришли в дом
гр. Стрелец
примерно в 9-м
часу вечера
и начали вчетвером
производить
обыск». Но о
колхозной ржи
было забыто,
едва колхозные
активисты
переступили
порог: «Лукашевич
тут же начал
избивать
десятилетнего
сына Стрелец,
требуя от него,
чтобы он сказал,
где хромовые
сапоги».
Типичная
"униформа"
"лесного брата"
Стрелец,
которой удалось
выбежать из
дома, бросилась
к брату - сторожу
колхоза Герасиму
Мельнику, охранявшему
с немецкой
винтовкой
колхозный
амбар. Выслушав
сестру, сторож
направился
в ее дом, предварительно
захватив боевые
патроны. По
сведениям
чекистов, «Мельник
спросил Лукашевича
«Ты чего здесь?»
и тут же произвел
выстрел, в результате
которого Лукашевич
Николай был
убит, а остальные
через него
разбежались».
Протокол тех
лет беспристрастно
описал убитого:
«Лукашевич
оказался одетым
в полушубок,
принадлежащий
Стрелец Елене,
кроме этого
в карманах его
пиджака обнаружено
один туфель
и два полотенца,
принадлежащие
Стрелец». А
Мельник, как
отметил в своем
повествовании
оперативник
НКГБ, «после
убийства скрылся
с винтовкой
в неизвестном
направлении,
один, без детей
и сестры».
«…при
наличии активизации
бандгрупп»
Сколько
людей бежало
от советской
власти в белорусские
леса? На этот
вопрос не ответил
ни один исследователь.
Можно оперировать
лишь разрозненными
сведениями,
такими, как
донесение
коменданта
Вилейки от 20
января 1945 г. По
данным коменданта
части 6-й дивизии
внутренних
войск НКВД,
военные, охранявшие
Вилейку, отбыли
на длительную
операцию, и
город остался
без вооруженной
охраны.
«Такое
отношение
управления
дивизии, обеспечивающей
прикрытие
области, оставившей
центр области
без охраны, при
наличии активизации
бандгрупп,
оперирующих
в непосредственной
близости от
г. Вилейка и
доходящих до
открытых вооруженных
нападений на
населенные
пункты, - отмечал
комендант, -
является крайне
ненормальным,
безответственным,
не учитывающим
специфические
особенности
обстановки
области явлением.
А потому ходатайствую
о размещении
в г. Вилейке
постоянного
гарнизона
численностью
до батальона».
В освобожденной
Беларуси советские
власти не чувствовали
себя в безопасности,
для коменданта
было недостаточно
того, что милиция
и партийные
товарищи имели
при себе оружие.
Всего
в одной лишь
небольшой
Вилейской
области по
деревням и
поселкам размещалось
около 4,5 тыс. солдат
6-й стрелковой
дивизии НКВД.
Кроме того,
была еще милиция,
отряды т.н.
«истребителей»,
спецотряды
НКГБ, наконец,
обычные армейские
части, также
привлекавшиеся
для борьбы с
«лесными братьями».
Зачистка
партизан
Власти
не собирались
мириться с
подобным положением
дел и регулярно
проводили
крупномасштабные
антипартизанские
операции. В
отчете о работе
ЦК КП(б)Б с июля
1944 г. по июнь 1946 г.
отмечалось:
«Бандитские
формирования
в первый год
после изгнания
немцев представляли
собой крупные,
хорошо вооруженные
и экипированные
воинские единицы,
находившиеся
под командой
опытных конспираторов
и офицеров,
объединившиеся
и координировавшиеся
эмиссарами
заграничных
центров».
Партийная
отчетность
впечатляет:
при разгроме
этих бандформирований
«убито 3035 и арестовано
17.872 бандитов и
участников
подпольных
антисоветских
организаций.
Разоблачено
и арестовано
активных пособников
банд, подпольных
организаций
и ставленников
немцев 27.950 человек.
Разоблачено
и арестовано
5620 агентов иностранных
разведывательных
и контрразведывательных
органов. Всего
было ликвидировано
814 подпольных
террористических
организаций
и вооруженных
банд, из них:
667 польских, 97
белорусских,
23 украинских
и 27 других
фашистско-националистических
организаций
и банд».
«В ходе
ликвидации
подпольных
банд и организаций»
за два года
правоохранительные
органы изъяли
211 минометов,
193 противотанковых
ружья, 3587 пулеметов,
68.377 автоматов
и винтовок,
2979 пистолетов,
36.078 гранат и мин,
5 т тола, около
4 млн. патронов,
40 множительных
аппаратов, 47
раций, поддерживающих
двустороннюю
связь с заграничными
руководящими
центрами. И
резюме: «Общее
число убитых
с нашей стороны
- 924 человека».
Когда
в январе 1947 г.
партизаны
Западной Беларуси
сорвали проведение
выборов в Верховный
Совет БССР, в
Минске прошло
секретное
заседание ЦК
КП(б)Б, которое
поручило министрам
МГБ и МВД Цанаве
и Бельченко
«решительным
образом усилить
мероприятия»
по борьбе с
антисоветским
подпольем и
партизанским
движением.
Уже в
декабре 1947г. нарком
госбезопасности
БССР Лаврентий
Цанава докладывал
в ЦК о результатах:
«Выявлены и
ликвидированы
15 белорусских,
польских, украинских
националистических
организаций
в Барановичской,
Молодечненской,
Брестской,
Гродненской
и других областях,
созданных
зарубежными
националистическими
центрами по
указанию иностранных
разведывательных
органов. Полностью
ликвидированы
36 активно действующих
банд, созданных
и руководимых
этим подпольем,
а также нанесен
серьезный
разгром остальным
41 банде».
«В те
годы мы купались
в грязи до лба»
Насколько
неуютно чувствовали
себя в БССР
солдаты воинских
гарнизонов
и представители
власти, говорят
выдержки из
их писем родным
и близким,
датированных
июлем 1945 г.
«У нас
сейчас очень
опасно ходить,
появилась очень
большая банда.
За день убивают
четыре-пять
офицеров, но
курсантов не
трогают. Даже
бывают такие
дни, что откуда
неизвестно,
бьют из орудий,
повреждают
железную дорогу»…
«У нас
ходят банды,
как только
выйдет кто из
расположения
части, так и
слышишь, что
убит или пропал
без вести. В
нашей роте
убили одного
ефрейтора, а
то слышишь -
нет старшины,
нет офицера,
сержанта»…
«Несмотря
на то, что кончилась
война, молодежь
гибнет сильно,
так как Белоруссия
была под оккупацией
немцев, там
было много
полицейских,
а сейчас образовались
целые банды.
Нас ходило 170
человек, а вернулось
90 человек, остальные
погибли. Жизнь
моя сейчас
опасная»…
Бойцы
УПА в Полесье
«Живется
мне хорошо и
весело, только
одно плохо, что
появляются
банды мелкими
группами. У нас
уже порезали
шесть человек,
пять курсантов
и одного сержанта»…
«Живем
весело, но банды
еще водятся,
часто бывают
случаи убийств.
Как пошел на
Запад, так и не
вернулся»…
«У нас
несколько
серьезных
новостей: в
прошлую ночь
поймали два
шпиона, а третий
удрал. Эти шпионы
убили часового
на посту. Потом
в соседнем
полку уничтожили
ефрейтора,
забрали одного
сержанта и
старшину. Эти
бойцы были в
отдаленности
от расположения
части, и все
эти случаи
произошли за
одну ночь».
(Цитируется
с сохранением
орфографии
и пунктуации.
- Ред.).
Отец
и сын солдаты
Армии Крайовой
Вооруженное
противостояние
советской
власти и лесных
братьев продолжалось
до конца 40-х -
начала 50-х гг.
Последние
организованные
отряды Армии
Крайовой в
Западной Беларуси
ликвидировали
в 1948 г. В конце
1949 г. прекращает
организованное
сопротивление
УПА. В 1952 г. командир
литовских
повстанцев
Раманаускас
издал приказ
о прекращении
партизанской
войны. Приказы
белорусским
повстанцам
отдавать было
некому, но к
началу 1950-х гг.
их вооруженная
борьба угасла
сама собой,
хотя отдельные
партизаны
продолжали
скрываться
еще много лет.
Как
сказал свидетель
и участник тех
событий Вайтулёнис,
девять лет
партизанивший
в Литве, «в те
годы мы купались
в грязи до лба.
И что самое
страшное, грязь
эта была кровавой.
Совершены такие
подвиги, по
которым наши
дети могут
учиться, и такие
преступления,
которые тоже
не следует
забывать, чтобы
их не повторяли
другие».
Василий
Матох, "БелГазета"