Михаил Александров

О СТАТЬЕ 185 И ПРАВИЛЕ 54

Враги Российского Императорского Дома за рубежом издавна стремились оспорить законные права Главы Династии. Естественно, что для этой цели они использовали превратное толкование Российских Законов. Однако это не так просто, как может показаться. Дело в том, что Законы о Престолонаследии настолько однозначны и конкретны, что не оставляют никакой возможности для фальсификаций. Твердый и нерушимый порядок наследования Престола был установлен Высочайшим Актом Императора Павла I от 5 апреля 1797 г. специально с целью, которую законодатель определил так: "дабы не было ни малейшего сомнения, кому наследовать". Неудивительно, что враги Династии вынуждены перебиваться сомнительными сплетнями о моральном облике Вел. Кн. Кирилла Владимировича, почерпнутыми из мемуаров февральских революционеров и предателей, довольствоваться "свидетельствами" родившегося в 1917 г. Тихона Куликовского или выявлять происхождение первой жены первого мужа Вел. Княгини Леониды Георгиевны.

Но есть в Российских Законах одна статья, которая издавна пользуется особой любовью фальсификаторов - статья 185. Превратное ее толкование и цитирование вне контекста занимает видное место в идейном арсенале врагов Династии. Выглядит она так: "Брак мужеского лица Императорского Дома, могущего иметь право на наследование Престола, с особою другой веры совершается не иначе, как по восприятии ею православного исповедания".

Супруга Вел. Кн. Кирилла Владимировича не была православной при вступлении в брак. Отец его, Вел. Кн. Владимир Александрович женился также не на православной. Исходя из этого, фальсификаторы выдвинули такую версию: поскольку ст. 185 требует от лиц, могущих иметь право на Престол, жениться только на православных, то, следовательно, те, кто этого требования не исполняет, права на Престол иметь не могут.

Действительно, если ст. 185 рассматривать вне контекста, то может сложиться впечатление, будто закон предписывает всем Членам Императорского Дома мужского пола жениться только на православных, ибо все они в принципе "могут иметь право на наследование Престола". Но как же тогда объяснить браки Великих Князей с неправославными, совершавшиеся с соизволения Императора? Все дело в том, что существует ст. 184, в которой сказано: "По соизволению царствующего Императора, Члены Императорского Дома могут вступать в брак как с особами православного исповедания, так и с иноверными". В такие браки вступали, например, Великие Князья Владимир Александрович, Константин Константинович, Сергий Александрович.

К кому же относятся требования ст. 185? Для правильного понимания законов необходимо учитывать практику их применения, ибо верховным законодателем и блюстителем законов был Император. Более того, статьи о бракосочетании Членов Императорского Дома приводились в действие непосредственно самим Императором - в силу ст. 183 для каждого такого бракосочетания необходимо Высочайшее соизволение. Требование ст. 185 предъявлялось только к Наследникам Престола, т.е. к тем, кто свое право на наследование Престола мог непосредственно осуществить.

В связи с этим нужно отметить, что говорить о праве на Престол можно в двух смыслах. Так, правом на Престол как таковым обладают все Члены Династии и в то же время непосредственное право на Престол может иметь лишь кто-то один. Первое дано всем членам Династии от рождения, второе - лишь возможность, которой обладают Наследники Престола. Ст. 185 говорит именно о возможности, и лицо, к которому обращено ее предписание, обозначено в единственном числе. Т.о. ст. 184 разрешает всем Членам Императорского Дома браки с особами любого вероисповедания, а 185 предъявляет особые повышенные требования к лицу или, по усмотрению Императора, к особому узкому кругу лиц, обладающих непосредственной возможностью к Престолонаследию.

Император Николай I, учредивший ст. 185, стремясь обеспечить православие супруги будущего Императора, не стал вводить нового вероисповедного требования к наследованию Престола - сделав это, он создал бы препятствие для многих, предполагаемых к Престолонаследию законом Имп. Павла. Он пошел по другому пути и разрешил свою задачу, ограничиваясь сферой дисциплинарных отношений внутри Фамилии. Введенная им ст. 185 содержит требование не к Престолонаследию, а к бракосочетанию наследующих лиц. Т.о. не бракосочетание с православной особой дает право на Престол, а наоборот: возможность иметь такое право служит поводом для предъявления требований ст. 185.

Она дает существенную и практически достаточную гарантию православия возможной Императрицы. Если же, в силу каких-либо превратностей, право на Престол откроется для лица, уже имеющего иноверную супругу, то такое положение будет временным, переходным, ибо для следующих наследников снова вступает в силу ст. 185. На практике же вероятность неправославности супруги Императора ничтожно мала.

Интересно, что ст. 184, дозволяющая браки с неправославными имеет ссылку на источник - Акт от 18 августа 1721 г., помещенный в Собрании Законов под № 3814 и представляющий собой "Послание Св. Синода к православным - о беспрепятственном вступлении в брак с иноверными". Послание это содержит массу примеров допустимости и богоугодности браков с иноверцами начиная с Ветхого Завета; особенно интересны примеры, показывающие приемлемость таковых браков для Православных Царей: "Иоанн Ласкарь, Царь Греческий, имел жену Королевну Сицилийскую, латинского исповедания. Андроник Палеолог поял себе в жену Королевну Гишпанскую".

Нынче очень модно всячески хулить Петра 1 и его Синод и восхвалять Николая I за реставрацию Православной Монархии, подорванной Петром. Однако упомянутый Акт был взят Николаем I для обоснования статьи закона, введенной им наряду со ст. 185.

Закон не только не ставит препятствий к Престолу для вступающих в брак с иноверными и для их потомства - он прямо предполагает ситуацию, когда данные лица призываются к Престолонаследию Ст. 35 рассматривает случай, когда право на Престол перейдет к потомству женских лиц Династии, и дойдет до лица, принадлежащего к другому царствующему дому, исповедующему иную веру. Понятно, что таковое лицо имеет и родителей неправославных. Для того, чтобы воспользоваться своим правом данному кандидату на Престол необходимо принять Православную веру "вместе с Наследником" - к супруге же такого требования не предъявляется. Обратим внимание, что закон не лишает права на Престол лицо, которое само в момент открытия для него Престолонаследия не исповедует Православия, и предоставляет ему возможность соответствовать вероисповедному требованию для вступления на Престол.

Текст ст. 185 позволяет ставить вопрос только в одной плоскости: к каким именно лицам обращено ее предписание. Разумеется, и настоящие русские законоведы до революции понимали законы не задом наперед, а в прямом соответствии с их текстом. Например, проф. А. Градовский писал: "Брак Великого Князя Владимира Александровича с принцессою Мекленбург-Шверинскою, ныне Великою Княгинею Мариею Павловною, не принявшею православие, должен дать повод к тому толкованию, что принятие Православной веры требуется от иноверных особ женского пола только в случае вступления их в брак с лицом, имеющим непосредственное право на Престолонаследие".

Привести данную цитату мы имеем возможность благодаря статье г-на Селищева ("Литературная Россия" № 30'94). в которой ее автор силился доказать с помощью этого текста нечто совершенно противоположное, в духе разбираемых нами толкований. Приходится поблагодарить коллегу за предоставленный ценный материал и посоветовать ему хотя бы разобраться в содержании приводимых цитат.

Коснемся еще одного момента, связанного с семейным положением Вел. Кн. Кирилла Владимировича. Как известно, его бракосочетание, состоявшееся 25 сентября 1905 г., было совершено без позволения Государя, чем была нарушена ст. 183 и брак в силу этого был признан незаконным. Однако, в 1907 г. Именным Указом от 15 июля супруга Вел. Кн. Кирилла Владимировича и родившаяся к этому времени дочь были причислены к Императорскому Дому. Г-н Селищев заявляет: "Тот факт, что впоследствии Николай II признал официальный статус дочери Кирилла и Виктории-Мелиты - Марии, не меняет сути дела, не устраняя первоначального нарушения Кириллом ст. 183". Так ли это?

Во-первых, этот "официальный статус" заключался не в чем-нибудь, а в причислении к Императорскому Дому, причем не только дочери, но и ее матери, Вел. Княгини Виктории Федоровны, которую г-н Селищев в лучших традициях советского патриотизма называет ее немецким именем.

Во-вторых, принадлежность к Императорскому Дому предполагает происхождение от законного династического брака, ибо ст. 126 гласит: "Все лица, происшедшие от Императорской Крови в законном, дозволенном царствующим Императором браке, с лицом соответственного по происхождению достоинства, признаются Членами Императорского Дома".

Т.о. причисление к Императорскому Дому именно в корне "меняет суть дела" и означает ни что иное, как узаконение брака с признанием его династического достоинства Назначение Указа 1907 г. в том и заключается, чтобы "устранить первоначальное нарушение".

Все дело в том, что вопрос законности брака входит (в силу ст. 183) в компетенцию Императора, и он имеет неотъемлемое право устранить дефект, зависящий от его воли. Сходная ситуация была и с бракосочетанием Вел. Кн. Михаила Александровича, которое состоялось в 1912 г. также без разрешения Государя. В марте 1915 г. брак этот был признан законным, но Император не мог при всем желании сделать его династическим и причислить супругу и сына Вел. Князя к Императорскому Дому, ибо супруга не имела "соответствующего по происхождению достоинства", а закон о равнородности браков был неприкосновенным для самого Императора. Государь Николай II мог сделать незаконный брак законным, но ни один Император не мог бы сделать детей от неравнородных браков кого-либо из Романовых Членами Императорского Дома, не говоря уже о покойном г-не Куликовском и его здравствующей супруге.

Еще одно интересное обстоятельство, связанное с женитьбой Вел. Кн. Кирилла и служащее также предметом всевозможных инсинуаций, заключается в том, что супруга была его двоюродной сестрой, и будто бы именно поэтому Государь и не позволял этого брака. Правда, гот же г-н Селищев пишет, что "в июле 1904 г. Святейший Синод разрешил такие браки, но лишь при наличии особых к тому обстоятельств и причин. Разумеется, - продолжает он, - прихоть Великого Князя Кирилла очень мало походила на какую-то особую причину..." Видимо признание этого брака Имп. Николаем II также не может быть причиной признания его г-ном Селнщевым.

Говоря о запрещении подобных браков канонами Церкви, ссылаются на 54 правило VI Вселенского Собора. Но вот, что писал по этому поводу Митрополит Антоний (Храповицкий) в письме графу Ю. П. Граббе: "Еще в ранней юности я знал о существовании церковно-государственного закона, запрещающего брак с двоюродной сестрой, и был уверен, что это основано на прямом запрещении Вселенских Соборов. Но вот совсем недавно, наш русский лучший канонист профессор Суботицкого Университета С. В. Троицкий заявил мне, что в постановлениях Вселенских и Поместных Соборов такого воспрещения нет. Воспрещенная для брака степень родства изложена в 54 правиле VI Вселенского Собора, и я действительно, внимательно читая это правило, усмотрел, что там подобного воспрещения нет, хотя, как я слышал еще раньше, а припомнил только теперь, некоторые канонисты стараются доказывать, будто упоминаемое в правилах слово "эксадельфи" означает не только племянницу, но и двоюродную сестру. (Как видим, Митр. Антоний читал это правило в греческом подлиннике, в современном же русском переводе стоит "двоюродная сестра" - М.А.). Об этом слове много писал покойный профессор Моск. Дух. Академии Лавров, впоследствии Архиепископ Литовский Алексий. Но вопрос признается открытым, даже более - каноника остается при убеждении, что в Правилах Соборных нет воспрещения жениться на двоюродной сестре." ("Письма Митрополита Антония", Джорданвиль, 1988, стр. 172).

Как видим, становится совершенно очевидно, что инсинуации, распространяемые врагами Российского Императорского Дома по поводу бракосочетания Вел. Кн. Кирилла Владимировича полностью лишены каких-либо основании.

Михаил Александров

Монархистъ № 30, 1995, АРХИВ