Ф. Я. ШИПУНОВ

ИСТИНА ВЕЛИКОЙ РОССИИ

Москва
1992

Главы из книги

КРОВАВЫЙ ТУМАН

Более чем 70-летнее удушливое "покрывало", накинутое на Россию, всё пропитано слезами, потом и кровью безвинно замученных, избитых и пострадавших россиян. И доныне оно не смыто! Оно давит всем своим окровавленным грузом не только на Россию, но и на весь мир! Никто ещё не измерил всей глубины потоков пролитой крови и не вскрыл сокровенных причин, вызвавших это кровавое дело, не поведал о "мастерах", руководивших им и исполнявших его. Никто за него пока не раскаялся да и не получил заслуженно наказания. Многие из тех "мастеров" ушли от кары вовремя.

Последние надёжные переписи и учёт населения России кончаются 1913-1917 годами. После же этих лет – полная фальсификация. Ни учёт населения в 1920 году, ни перепись его в 1926-м, ни тем более "забракованная" перепись 1937-го и затем – "принятая" – 1939 года не являются достоверными. Знаем, что на 1 января 1911 года население России составляло 163,9 миллиона душ (вместе с Финляндией 167 миллионов). В 1914 году оно возросло до 182 миллионов душ, а к 1917 году многие исследователи и писатели поднимают его до 190 миллионов.(1) Но после 1917 года и вплоть до переписи 1959 года никто уже точно не знал, кроме избранных "правителей", судьбу населения Великой державы. Размеры насилий, растерзаний и убийств, потерь её жителей также скрыты и далеко упрятаны. Демографы только догадываются о них да приближённо их оценивают. А россияне безмолвствуют! А как тому не быть: печатные работы и свидетельства, раскрывающие это людоедство, эту человекобойню, также им не показываются. Но существует большая литература, посвящённая этому вопросу, особенно зарубежная, среди которой выделяются: "Зеленая книга" Н. Н. Вороновича (1921), "Россия после четырёх лет революции" С. С. Маслова (1922), "Красный террор" С. П. Мельгунова (1924), "Воспоминания Н. Д. Жевахова" (1928), "Трагедия адмирала Колчака" того же С. П. Мельгунова (1930-1931), "Концентрационные лагеря СССР" Б. Яковлева (1955, второе издание, 1983), "Большой террор" Р. Конквеста (1968), "Потери населения СССР" Максудова (1989), "Архипелаг ГУЛАГ" А. И. Солженицына (1980), "Стороны в гражданской войне 1917-1920" М. Бернштама (1979), "ВЧК-ГПУ" Ю. Фельдштинского (1989) и другие. Россияне, ознакомившись с этой литературой, поняли бы, что самый страшный террор происходил именно в лютые ленинские-троцкистские-свердловские 1917-1923 годы, с которыми не могут сравниться все последующие годы избиения россиян за период строительства социализма-коммунизма в СССР.

Российский народ, почувствовав и поняв страшную беду, грядущую на него после большевистского переворота, вставал грудью на защиту своего Отечества от новоявленных супостатов. Только за 8 месяцев 1918 года в 15 губерниях России произошло более 3000 восстаний и попыток к ним.(2) Сколько в них вздыбилось народной силы? – умалчиваем, но восставших и волновавшихся были миллионы!

Смертельно напуганные узурпаторы "власти" бросили всё, что было в их силах, на подавление народного выступления. Для этих целей и была предназначена наспех сколоченная красная армия как орудие классовой борьбы пролетарского "государства". Началось тотальное истребление россиян, и полилась не ручьями, а реками их кровь. Да, не опишешь и не окинешь взором всей той страшной трагедии России и её народа, но и умалчивать о ней – преступление!

В 1918-1919 годах было потоплено в крови донское и кубанское казачество. Тогда продовольственная диктатура была избрана рычагом удержания узурпаторами "власти". Бронштейн-Троцкий, как председатель чрезвычайной комиссии по продовольствию, опираясь на директиву РКП (б) от 24 января 1919 года о массовом терроре казаков, подписанную его содельцем Свердловым, приказал отобрать весь хлеб у донского казачества, а чтоб не было свидетелей того разбоя – истреблял это казачество поголовно и заселял донские земли пришлой беднотой.

Ульянов-Ленин от имени Совнаркома поддержал это злодейство, которое перекатилось и на Кубань. Тогда были сгублены 1250 тысяч казаков, в том числе дети, женщины и старики.(3)

В том же 1919 году сибирское крестьянство претерпело все ужасы насилий, грабежей и убийств от "красной партизанщины", организованной большевиками и орудовавшей в Змеинагорском, Бийском, Семипалатинском, Барнаульском, Усть-Каменогорском, Кузнецком, Каннском, Тарском, Канском, Енисейском, Красноярском, Ачинском, Киренском, Нижнеудинском уездах.(4)

До сих пор умалчиваются жертвы этого разбоя!

В 1920-1921 годах особые красные армии и их части, руководимые и направляемые ВЧК, вели беспощадное истребление восставших крестьян вначале в Орловской и Тамбовской губерниях, а затем в Саратовской, Самарской, Казанской Курской, Харьковской, Херсонской, Киевской, Полтавской, Екатеринославской, Черниговской, Ковенской, Минской я Могилевской. Следом карательные части были брошены на подавление восстаний крестьян в Ярославской, Московской, Рязанской, Тульской, Калужской, Тверской и Смоленской губерниях, а также в Омский, Петропавловский, Томский, Барнаульский, Бийский и Змеиногорский уезды Томской губернии и Акмолинской области. Особенно злодейское истребление не только взрослых мужчин, но и детей, и женщин имело место в уездах: Епифанском (Тульская губерния), Вышевском, Козловском, Усманском, Борисоглебском (Тамбовская губерния), Шацком, Касимовском, Спасском, Пронском (Рязанская губерния), Медынском (Калужская губерния), Велижском (Смоленская губерния), Ишимском (Тобольская губерния) и Змеиногорском (Томская губерния). Сколько сгибло крестьян на этих российских землях? Никто не считал! Знаем, что только за несколько месяцев 1920 года в Бузулукском, Чистопольском и Елатьминском уездах было погублено около 5 тысяч крестьян, а в Томской губернии – более 10 тысяч колыванских повстанцев. Тамбовская бойня под водительством Тухачевского и Уборевича унесла, видимо, более 50 тысяч крестьянских душ! Весь 1921 год стоял Кровавый туман над 12 центральными губерниями России, где были истреблены сотни тысяч крестьян. Да только ли эти губернии охватила беда? Нет, ни одной сельской веси по всей России не осталось, где бы не происходила эта бойня! Следом за их уничтожением выжигались сёла и деревни и даже целые уезды. Так, были сожжены десятки сёл и деревень Тамбовщины. Бобруйский уезд в Минской губернии был полностью выжжен.

В 1922 году снова избивается кубанское казачество. Это злодеяние умалчивается, но о нём помнят ещё казаки! В этот же год подвергаются нашествию карательных частей уральское и сибирское крестьянство. Ареной жестокой расправы над ним становятся Тобольская, Томская, Енисейская, Иркутская, Забайкальская губернии, а также Акмолинская, Семипалатинская, Тургайская и Уральская области. Здесь добивались так называемые "колчаковцы", коих выискивали в каждом селении. Революционная летопись об этих жертвах крестьян также умалчивает. В 1923 году жестокое насилие совершилось над екатеринославским и волынским крестьянством. По дальним весям Сибири выискивались последние "колчаковцы" и шли в расход. Многие десятки тысяч крестьян тогда сгибли, и никто о них до сего дня не вспомнил!

В те же первые советские годы "пролетарская диктатура" повела ожесточенную войну с нарождавшимся рабочим сословием. В 1918 году были расстреляны рабочие Боткинского и Ижевского заводов, в 1919 году совершилась бойня рабочих Астрахани – её улицы и площади были забиты тысячами расстрелянных. Затем она вползла в Брянск, Одессу, Тулу, Омск, Петроград – и всюду расстрелы, истязания, тюремное и лагерное душегубство "гегемона" пролетарской революции. В 1920 году были расстреляны рабочие Казани, требовавшие 8-часового рабочего дня.

Избиение рабочего люда не стихало и в 1921-1923 годах. В 1924 году были убиты тагильские и бакинские рабочие.

И только ли крестьян и рабочих гнали на убой? Нет, заодно и красных командиров, комиссаров и солдат. Летом 1918 года Бронштейн-Троцкий, показывая, как надо крепить дисциплину в красной армии, приказал расстрелять каждого десятого в Петроградском рабочем полку.

Даже в преданнейшей революции латышской части он прикончил весь её полковой комитет. Под пулеметные очереди пошли и мобилизованные казанские татары. В Свияжске по его приказу расстреляли 27 ответственных командиров и комиссаров, а также сотни красноармейцев.

Затем в Смоленске угнали на казнь 1200 красных солдат. И как только зароптали революционные матросы Кронштадта, так все они были расстреляны и задушены в лагерях. Тогда их сгибло около 10 тысяч!

Расплата ждала и русских офицеров, перешедших на службу в красную армию. Многие из них под видом "перевоспитания и перековки" были сосредоточены на курсах РККА, откуда они были отправлены на эшафот в Екатеринбург.

Если крестьян, рабочих и красноармейцев гнали на расстрелы, под пули, осколки снарядов и удушливые газы карательных войск и ВЧК, то что говорить о сословиях, отнесенных к "эксплуататорским"? Они подлежали полному, безоговорочному уничтожению. Прежде всего искоренялся "злейший враг" революции – офицерский корпус. Первыми пошли на заклание будущие офицеры – юнкера. Те из них, кто грудью встал на защиту Отечества в октябре 1917 года в Петрограде и Москве, были расстреляны и жестоко замучены в красногвардейских застенках. В 1918 году этой же участи подверглись юнкера Таганрога. Затем на расстрел пошли тысячи офицеров в Новочеркасске, Ростове-на-Дону, Киеве, Одессе, Севастополе, Армавире.

В 1920 году были зверски замучены более 3000 офицеров Екатеринославле, 1200 на румынской границе и свыше 1000 в Архангельске и Холмогорах. Из последнего города офицеры были уведены на баржи и вместе с ними затоплены в водах Двины. В тот трагический год был уничтожен весь командный состав Балтийского флота. Севастопольские улицы в площади увидели повешенных русских офицеров – прославленных воинов Черноморского флота. В Ростове-на-Дону снова повторилась их бойня. Екатеринбург оказался также залитым офицерской кровью.

Офицерство, участвовавшее в армии Колчака и отступавшее вместе с ней на восток, беспощадно уничтожалось в 1919-1920 годах на всём пути её следования от Урала до Дальнего Востока. В 1920-1921 годах по указанию Бронштейна-Троцкого комиссары Бела Кун и Залкинд-Землячка устроили в Крыму облаву и резню офицеров, служивших в армии Врангеля. Только в первые несколько недель после ухода белой армии с полуострова было "арестовано" 15 тысяч офицеров.(5) Все они в муках сгибли здесь! Обманным путём возвращённые из Константинополя русские офицеры были расстреляны в черноморских портах. В 1921 году они вылавливались в Киеве и гнались на расстрелы. В 1922-1923 годах шёл неистовый их поиск по всей России и кровожадное добивание. Но только ли офицеры избивались? Нет, подлежали уничтожению все, кто служил в белых армиях, помогал им или имел к ним касательство!

В 1920 году после падения Ростова-на-Дону красная армия захватила более 40 тысяч военнопленных. Кубанские белые войска численностью в 75-80 тысяч воинов вместе с кубанскими и донскими казаками, пробившись к границам "нейтральной" социал-демократической Грузии, не были в неё пропущены и затем в мае того же года сданы англичанами лидерам Кубанской рады на милость красным палачам. Толпы пленных, обезоруженных и покорившихся бывших войск из соединений Шкуро и Морозова числом в 35-40 тысяч человек, пошли на распыл в "коммунистической совдепии".(6) Осенью и зимой 1920 года в Крыму попало в плен 20 тысяч белых воинов. Они также были обречены на смерть.

Ещё в конце июля 1919 года под Челябинском было захвачено 15 тысяч белых воинов.(7) Осенью и зимой этого же года под Новониколаевском их было пленено 32 тысячи и под Ачинском 60 тысяч.(8) Уральская белая армия казаков, отступая через пустыни к форту Александровск, потеряла 12 тысяч воинов. Оренбургская белая армия числом в 100-150 тысяч воинов, отступая в Семиречье, вышла к границам Китая только с 30 тысячами бойцов. Позади отступавшей сибирской центральной белой армии осталось 200 замерзших "поездов смерти" с беженцами и семьями тех, которые отступили с ней. Её офицерский состав попал в жуткое моральное состояние, что сказалось на дальнейшей судьбе этой армии.(9) Десятки обозов с умершими в Омске, тысячи и тысячи сжигаемых трупов погибших в Красноярске и Томске остались навсегда в воспалённых от горя глазах русских. И как радовались тому большевистские комиссары, наступавшие в рядах красной армии. Эта же трагедия, хотя и к меньшем масштабе, докатилась и до севера, где в плен угодило около 2000 белых воинов.

Что же сталось с белым воинством? Из 650 тысяч белых военнослужащих 175 тысяч погибли в боях, около 115 тысяч эвакуировались, а свыше 350 тысяч остались на Родине для избиения, то есть в жертву красному террору, в том числе около 220 тысяч пленных белых офицеров и солдат. Уничтожение этого цвета российского народа тянулось как в гражданскую войну и сразу после неё, так и все последующие годы и особенно в 1925-1927-е предколлективистские.

Так и сгибли все 350-360 тысяч белых воинов, пытавшихся спасти благословенную Россию!

К злейшим врагам новой "власти" было отнесено всё духовенство, а места его Богослужения подлежали "советскому проклятию". В 1918 году были убиты 18 архиереев, а в тюрьмы и концлагеря отправлено 4 епископа, 8 архимандритов и 5 игуменов.

Кощунственному погрому и закрытию подверглось 26 монастырей и 94 храма. Если до 1917-го в России служило 360 тысяч священников (из них 100 тысяч приходских пастырей), то к концу 1919 года осталось в живых только 40 тысяч священников. В 1921 году были ликвидированы 722 монастыря, из которых изгнали всех монашествующих, а многих из них подвергли избиению. В 1922 году из 80 тысяч православных храмов закрыли 20 тысяч и одновременно были преданы суду и расстреляны 2691 священнослужитель белого духовенства, 1962 монашествующих мужчин, 3447 монахинь и послушниц. Без суда было убито более 15 тысяч белого и чёрного духовенства. В 1923 году закрыли ещё 10 тысяч храмов. К концу 1924 года в тюрьмах и концлагерях находились 66 епископов. К началу 1927 года осталось 28 тысяч храмов, а в заточении содержались уже 117 епископов. В 1928-1930 годах были разгромлены все приходы и сгибли почти все сельские священники, разряд "лишенцев". Пятилетка 1932-1937 годов была объявлена "безбожной", а 1935-1936-е годы – ударными по "закрытию церквей". Тогда было закрыто 70 епархий и арестовано 40 епископов. К 1938 году 95 процентов храмов было разорено и закрыто. За период с 1917 по 1940 "пропали без вести" 205 архиереев. В августе 1941 года действовало всего 4255 храмов. Из имевшихся в 1949 году 22 тысяч православных храмов в 1960-1965 годах было закрыто 10 тысяч, а также 60 монастырей. "Под следствие" загремели 46 священников!(10) Так было истреблено российское духовенство, так была разгромлена Православная Церковь.

Ещё задолго до революционной смуты 1917 года ненавистники России уже взяли на учёт всё потомственное и личное дворянство. И как только раздался её людоедский клич, так и пошла резня. По приказанию вождей красного террора именно для истребления и истязания дворянства прежде всего и создавались концлагеря в каждой губернии европейской России. ВЧК уничтожала дворян, где бы она их ни находила: в имении иль в городской усадьбе, на службе иль в плену, в лазарете иль в пути, в поле иль в лесу. Раскрестьяненный сельский люд, вся городская погань натравливались на них: разрешался даже самосуд над "кровопийцами" народа. Все дворянские семьи – их дети, женщины, старики, больные, близкая прислуга – шли на заклание! К 1923 году вряд ли уцелела десятая часть дворян! Кому удавалось – бежали за границу, но и там их искали агенты Чека!

В 1917-1923 годах все города России были залиты потоками крови и превратились в жуткие застенки. Вылавливались, расстреливались, гнались в тюрьмы и концлагеря на верную смерть служилые, мещане, ремесленники, интеллигенция, особенно купечество и промышленники. Известный комиссар А. И. Тодорский в статье "Год – с винтовкой и плугом" даже воспел концлагерь, куда была согнана "буржуазия" города Весьегонска для насилия и избиения. Но в те годы не только каждый губернский город, но и уездный оцепляли подобные лагеря смерти. Кроме таких душегубок, были созданы и тысячи городских застенков, где орудовали десятки тысяч палачей, избивавших россиян.

В 1918 году 12 "чрезвычаек" Киева истерзали и казнили 12 тысяч душ. В Саратове было расстреляно 1500, в Одессе – 2200 душ. Бойня россиян катилась по городам: Севастополю, Ялте, Алуште, Симферополю, Феодосии, Евпатории, Харькову, Полтаве, Армавиру, Благовещенску. В 1919 году она накатила на Киев и Екатеринославль. В несчастной Астрахани вместе с рабочими были избиты все её жители которые не внушали доверия красным комиссарам. В Пятигорске за несколько недель были расстреляны 217 человек. В Туркестане за два январских дня 1919 года было убито 2500 русских. Летом того же года "красные партизаны" вырезали в одном Кузнецке 325 человек.(11)

В 1920 году в Севастополе, Балаклаве и Проскурове на расстрел угнали более 30 тысяч горожан, в том числе детей, женщин, стариков и больных. После трёх месяцев (с марта 1920 года) господства "красных партизан" в Николаевске-на-Амуре остались лишь "сплошная груда камня, железа, бревен и проволоки" и в живых 2000 человек из 12-тысячного населения.(12)

В 1921 году Киев снова был залит кровью: здесь каждый месяц расстреливалось более 430 человек. Кровавый туман накрыл и Тифлис: на его соборной площади было расстреляно более 300 человек. Кровавые оргии настигли и Москву: за один день января 1921 года под расстрел ушло 374 москвича. К открытию Коминтерна только в Бутырской тюрьме за одну ночь было удушено 70 человек. Тогда же террор распространился на Ярославль, Саратов, Самару, Казань, Курск, Петроград и даже докатился до алтайского городка Бийска. В Симферополе за одну ночь пустили в расход 1800 человек, в Феодосии – 420, а в Керчи – 1300.

Весь 1922 год курились кровавым туманом Харьков, Одесса, Николаев, Минск, Гомель, Павлоград, Майкоп, Мелитополь, а в 1923 году – Тифлис, Чита, Ростов-на-Дону и другие города.

Россия стонала от жестоких убийств и чудовищных насилий, её города и веси окутал кровавый туман, злодейство вошло в них как норма бытия. Она умирала в небывалых муках. Уже к 1920 году одним из механизмов убийства россиян стал застенок ЧК и ревтрибунала. По всей стране, в пределах её 52 губерний, таких крупных, отлаженных душегубок было создано более 1000, где каждый день забивалось от 1 до 50 человеческих жертв (а в прифронтовой полосе – до 100!). Если взять в среднем убой 5 жертв за день в одном застенке, то во всех них убивалось более 5000 человек в день, а за год – до 1,5 миллиона.

Особенно озверело, методично и технически изощрённо они действовали почти 6 лет. Сколько же в них было перемолото россиян? Число жертв скрывается, но вряд ли оно было меньше 9 миллионов! И ныне те жертвы поражают своим ужасающим размахом и тем озверением человеческого духа, до которого он может опуститься! Мир такого истребления народа никогда не знал и, будем надеяться, более не узнает! Но неумолимый механизм смерти, умело направляемый, действовал по всей просторной России. её народ был засажен не только в застенок, где орудовали десятки тысяч отборных палачей, но и загнан в лагерь смерти, раскинувшийся на площади почти в 22 миллиона квадратных километров, где свирепствовали уже карательные армии интернационалистов – ненавистников Отечества, имевших в своих рядах, сотни тысяч палачей. Они были предназначены для уничтожения россиян, вставших в основной массе на борьбу против угнетателей. Эти карательные вооружённые силы явились костяком, вокруг которого клубились насильно созданные красные армии. Так, ещё 29 мая и 12 июня 1918 года Совнарком (Ленин) и затем 14 июня 1918 года Наркомвоенмор (Троцкий) постановили: "К уклонившимся от призыва лицам будут применены самые суровые меры наказания по революционным законам".(13) 25 декабря того же года Совет обороны в декрете "О борьбе с дезертирством" постановил: "Установить наказуемость пойманных дезертиров в пределах от денежных вычетов – до расстрела включительно".(14)

И посыпались по России расстрелы не только за бегство из частей, но и за неявку по мобилизации. Ульянов-Ленин грозно писал в Реввоенсовет и на все фронты: "Было бы позором не расстреливать за неявку и уклонение от мобилизации. Чаще сообщайте о результатах".(15)

Ульянову-Ленину вторил Свердлов: "Не нужно останавливаться ни перед какими жертвами для достижения тех высоких задач, которые сейчас возложены на красную армию... Командный состав должен быть поставлен пред единственным выбором: победа или смерть" (из постановления ЦК РКП(б) от 26 ноября 1918 года, подписанного Свердловым). Реввоенсовет (Троцкий) приказывал: не только расстреливать всякого, кто подговаривает к отступлению и дезертирству, кто самовольно покидает боевой пост, кто бросит винтовку или продаст обмундирование (хотя бы часть), но и за укрывательство дезертиров. А те дома, где скрывались они, подлежат сожжению. Бронштейн-Троцкий знал, что делал: из карательных интернациональных частей он создал в прифронтовой полосе заградительные отряды. И всякий солдат, оказавший им сопротивление, расстреливался на месте.(16)

Система комиссаров с политуправлениями и ревтрибуналами и заградотрядов гнала так сколоченные красные армии на белые и повстанческие армии, – и всюду лилась русская кровь. Красная и белая армии, видимо, потеряли в братоубийственной войне около 1,5 миллиона человек. А сколько было изранено?

Но никто не подсчитал точного числа истреблённых повстанцев в красных карательных оргиях. А кто оценил жертвы развязанной социальной ненависти, кроваво пылавшей во всех градах и весях? Знаем, что дефицит населения к августу 1920 года составил более 12 миллионов человек. Если исключить эмиграцию и естественную его убыль, то прямое уничтожение россиян составило около 11 миллионов человек.(17) Но эту их гибель следует принимать по нижней границе исчислений, а по верхней (со всеми потерями) – так наберётся более 15 миллионов душ.(18)

И то случилось всего за неполных три года! А что, далее красный террор прекратился? Нет, он возрастал и крепчал! В 1917-1920 годах репрессивная машина только набирала силу, и в 1921-1923 годах она покатилась по России как чудовищный каток, который подмял и раздавил ещё большее число россиян. Потому правы, видимо, те вдумчивые историки, которые считают, что к концу 1923 года красный террор уничтожил почти 30 миллионов душ.

Целые сословия были выбиты! Казачество, служившее в 11 округах, от Дона до Уссури, из 4,5 миллиона душ потеряло 3,5, в том числе на Дону – почти 2,5 и на Урале – 0,9 миллиона. Большая часть духовенства также была уничтожена и физической расправой и нравственно-духовным удушьем, потеряв более 300 тысяч священнослужителей. Дворянство, насчитывавшее в своих рядах 2,3 миллиона душ, всё было сгублено и изгнано. Как сказал нарком юстиции, бывший прапорщик Н. В. Крыленко, из класса помещиков "осталась аморфная политическая пыль, которая совсем исчезает". Купечество, включавшее 360 тысяч душ, также почти поголовно было уничтожено.

Сотни тысяч служилых и чиновников, особенно тружеников правопорядка, были беспощадно истреблены. В "мясорубку" попали около 360 тысяч человек из интеллигенции, почти 200 тысяч рабочих и 260 тысяч солдат. Сколько тогда сгинуло отборных воинов России – русских офицеров? В октябре 1917 года офицерский корпус составлял около 250-300 тысяч человек, из коих 8 тысяч добровольно вступили в красную армию, а 50 тысяч были мобилизованы в 1917-1920 годах.

Более 100 тысяч офицеров служили в белых армиях, из которых 62-65 тысяч ушло с Врангелем за границу, и более 80 тысяч избегали службы и в белых, и в красных армиях.(19) Оставшиеся в России около 120 тысяч человек бывшего офицерского корпуса и большая часть как добровольно вступивших в красную армию, так и мобилизованных в неё офицерам числом не менее 180 тысяч были ликвидированы как "враги народа". До сей поры умалчивается судьба 775 генералов, 980 полковников, 746 подполковников и нескольких тысяч поручиков, попавших в красную армию либо добровольно, либо обманно, либо мобилизационно. Без сомнения, подавляющая их часть сгибла не только на фронтах, но и в застенках ВЧК-ОГПУ-НКВД.

Что стало с крестьянством? Знаем, что в первые годы совдепии весь его окрепший столыпинский корень, имевший около 7 миллионов душ (1,3-1,4 миллиона дворов), был выкорчеван и избит более чем на одну треть, потеряв 2-2,5 миллиона душ. Но мало было того палачам: они ещё устроили умышленный голод! Доныне скрываем его трагические последствия. Из центральных газет 1921 года и теперь можно вычитать, что тем голодом было охвачено до 25 миллионов человек. В Самарской губернии голодало 45 процентов крестьян, в Саратовской – 35, в Царицынской – 40, в Уфимской – 55, в Казанской – 70, на Урале – 30, на Украине с Крымом – 33 процента. Ф. Нансен сообщал, что "голод" захватил 19 миллионов человек, из которых 15 миллионов приговорено к голодной смерти". Но из-за отсутствия вагонов многие миллионы пудов хлеба гибли, свезенные на железнодорожные станции от Бийска до Харькова и Полтавы. Тогдашнее "правительство", руководимое "пролетарским вождём", дало указание "Внешторгу" вывести за границу до 500 миллионов пудов русского зерна. И хлебушко российский шёл туда широким потоком. Голодная смерть протянулась в 1922 год и как раз в те области, где обилен был урожай. Но всё отнималось у крестьян. Забитое налогами, изголодавшееся на бесхлебье, вымершее от голодовок, страха и мучений крестьянство перешагнуло в 1923 год. И тоже никто не считал тех его жертв, число которых вряд ли было меньше 6 миллионов душ! И молчали тогда, как и ныне, что голод тот сопровождался ещё и тифом, которым в 1918-1921 годах переболело 33-34 миллиона человек и что от него ушли жизни около 3 миллионов душ. А сколько из них крестьянских? В основном он косил именно крестьян!

Задолго до революции, в 1913 году, ненавистники России прикинули, что в ней надо будет убить сразу, одним махом, около 22 миллионов душ, или около 15 процентов россиян, ту часть её жителей, которая составляла соль, действительно ум, честь и совесть народа, его будущее. Они были отнесены к "эксплуататорским классам", в которые входили помещики, капиталисты и кулаки. За первые 10 лет красного террора им удалось уничтожить более 15 миллионов душ, или 70 процентов этой соли земли. В 1923-1928 годах шла лишь охота за представителями этих "классов". Гнались на смерть последние дворяне, офицеры, духовенство, купечество, интеллигенция, промышленники и промысловики, домовитые крестьяне. Против остатков предпринимателей, купцов, промышленников и крестьянских домохозяев был пущен в ход финансовый, экономический и моральный террор.

Но после 1929 года машина смерти заработала с новой силой.

Тотальная война повелась теперь со всем крестьянством. Оно должно было быть полностью уничтожено как вражеский класс.

Россия замерла: всё то, что катилось до сих пор, было лишь прелюдией к тому, что теперь началось. Наплывала ото дня ко дню огромная масса репрессированных крестьян. Небывалый в истории "каток" надвинулся на тот глубинный слой народа, который нёс в себе его сокровенную сущность. И тут нужны были идеи не о том, как превратить государство в единый концлагерь для изоляции и уничтожения "врагов народа" (то было уже осуществлено!), а о том, как сделать из него вместилище ада – изощрённой мести самой благородной, благочестивой, кротчайшей, мирнейшей личности скопищами завистливых, подлых существ. И такие идеи были подняты из дьявольского нежитья, из преисподней. Заранее было определено главное: дело теперь шло с необычным "классовым врагом", а особенно определявшим судьбу революции, – "крестьянским", не ликвидировав который можно покатиться назад – к "эксплуататорскому капиталистическому строю".

Для исполнения этих целей в недрах ленинско-троцкистского ГУЛАГа ответвился гигантский, зловещий ГУИТЛАГ – Государственное Управление Исправительно-Трудовых Лагерей. Ни в одной стране мира такое чудовище не вершилось государством. Да ведь и задумка была небывалая: разорвать в клочья, затоптать в грязь, смыть ядовитой жидкостью, чтоб следов не осталось, великое народное тело, распластанное почти планетно и нёсшее в себе Творческий дух тысячелетнего Христианства. Иначе – ГУИТЛАГ потребовался как "меч" дьявола на Земле, чтобы покончить с тем Духом и обернуть развитие истории вспять: даже не к животному царству, а к нечто худшему – к одухотворённому звероподобию. И не просто было найти главаря ГУИТЛАГа. Присмотрел его Янкель Мойшевич Свердлов, может быть, тогда, когда будущий шеф ГУИТЛАГа был ещё нижегородским аптекарем. Воспитал его "чистейший рыцарь революции" Ф. Дзержинский. И вот теперь он, выросший в мутных глубинах ОГПУ, на тринадцатом году шествия советской "власти", "кроткий" Генрих Ягода, а точнее – Гершель Иегуда, возглавил ГУИТЛАГ. Тут о всей чудовищной системе душегубства народа, втянувшей в себя всё, что было придумано злодейским миром для истязания и мучительства человечества, не расскажешь. И ничьё перо не коснулось этой беды России.

В 1930-1932 годах окончательно был избит и окрепший, и только вставший на ноги столыпинский крестьянский мир. Было разорено 2,2-2,4 миллиона крестьянских дворов, имевших 11-12 миллионов душ. В душегубках ОГПУ-НКВД погибло до 5 миллионов человек. А за все 16 лет, к 1934 году, террор крестьянства и казачества поглотил 12 миллионов душ.(20)

Но как и в несчастные 1918-1923 годы, мало было избиений, расстрелов, насилий, ада ГУИТЛАГа, так снова добивали умышленно вызванным голодом. Как и тогда, дочиста выгребался хлеб, опять под открытым небом от Украины до Алтая скапливалось зерно, которое горело и гибло. Опять гнали хлеб за границу! Опять корчилась в страшных судорогах бесхлебья Россия. Голод свирепствовав в наиболее плодородной полосе: в Курской и Тамбовской областях, на Украине, Дону, Северном Кавказе, Средней и Нижней Волге, Южном Урале, Алтае и в Казахстане. К зиме1933/34 года он захватил весь северный край. И никто точно не знает, сколько было выморено тогда крестьян, но чаще говорят о 7 миллионах погибших в муках голода. "Несуны" и "колосковые" угонялись в лагеря и нещадно там гибли. И то были в основном сотни тысяч несчастных, опухающих с голода крестьянских парнишек, женщин и детей. Голодный мор сопровождался болезнями, уносившими свои жертвы. Снова, как и в страшные 20-е годы, – самоубийство то в одиночку, то коллективно, снова возросшее наваждение к убийству детей и людоедству. Снова повалил социальный отбор, но только пошире да пострашнее: выживали те, кто злее, свирепее, паскуднее, гнуснее. Ряды отребья общества прибавлялись. Как и тогда, уголовные элементы и "слуги" репрессивного аппарата слились, как однодельцы, на пиру во время думы.

Карательные красные армии двинулись на повстанцев в те же Тамбовщину и Орловщину, на Северный Кавказ, в Казахстан, в Центральные и Средневолжские области, в Западную Сибирь, на Дальний Восток, Украину, Урал, в Белоруссию. Крестьянская кровь лилась рекой!

История молчит об этом растерзании и истреблении крестьянского мира.

Так, завершив "великое дело" – разгром крестьянства, с осени 1932 года, ввели тотальную государственную крепость на крестьян – небывалую за всю историю Отечества.

Но не стихло избиение крестьян и после 1933 года. С июня 1934 года оно даже усилилось. К 1937-1938 годам повергли в прах 9 миллионов крестьянских хозяйств, содержавших 45 миллионов душ.

Сколько их тогда угодило в ГУИТЛАГ и сгибло там? Помалкиваем! В те годы добивали в его душегубках последние осколки крестьянства да и других сословий, которые попытались замаскироваться, скрыться, перекраситься и даже верно служить новой "власти".

И когда накатилась вторая мировая война, погнали на убой миллионы россиян, которые попали между двух жерновов: с запада на них навалилась армада вооружённых до зубов армий вермахта, а с востока толкало их в сражения бездарное советское командование, подпиравшееся карательным наседанием органов НКВД и "руководимое" антинациональными политорганами ЦК ВКП(б). Под этими жерновами в первые месяцы войны (июнь 1941 – март 1942 года) рассыпалась многомиллионная красная армия, согнанная к западным рубежам. 28 февраля 1942 года командование группировки немецких армий рапортовало, что "из 3600 тысяч военнопленных только несколько сот тысяч способны к полной работе. Большая часть из них голодает или умерла".(21) Брошенные на произвол судьбы, без помощи Красного Креста (о том совдепия не подписала конвенции!) и объявленные "изменниками Родины", эти массы военнопленных гибли от "голодного режима" нацистов. И никто ещё не описал этой трагедии "российских воинов", и никто ещё не поведал, что такой массовой сдачи в плен россиян никогда не бывало в истории России!

Об истинных жертвах второй мировой войны так ещё и не рассказано. Джугашвили-Сталин утвердил их в 7 миллионов, Хрущев поднял их ровнехонько до 20 миллионов, а теперь насчитывают их 27 миллионов. Стало известно, что только за измену, трусость... суду военного трибунала было предано более 500 тысяч человек.(22) Они пошли в "неизбежные издержки" войны. Такого явления российская история ещё не знала, и тем более военная! В нём просматривается всё та же "рука" ненавистников России, уничтожавшая россиян ещё ранее "героического 1917-го"! По недавним итогам работ комиссии в Генштабе советские вооружённые силы потеряли убитыми, пропавшими без вести, попавшими в плен и не вернувшимися из него, умершими от ран и от несчастных случаев 8 миллионов 668 тысяч 400 человек.(23)

А сколько погибло мирного населения? И здесь шла и идёт разноголосица! Уверяют, что его потери составили 7- 7,5 миллиона человек.(24) А сколько россиян было изранено, искалечено и скоро иль медленно умерло по дорогам с войны да в родных краях? Видимо, последняя война, названная отечественной, унесла и военных, и мирных россиян значительно больше, чем 20 миллионов душ. Потому она была ареной их массового избиения!

Да ведь и после войны продолжался террор теперь уже колхозного крестьянства, загнанного в лагеря особого типа – колхозно-совхозные. Оно должно было не только отрабатывать небывалую госбарщину, но и платить всевозможные оброки. А те из крестьян, кто роптал, угонялись в лагеря под видом "великих строек коммунизма". В 1947 году снова разразился голод, жертвами которого стали сотни тысяч крестьян. Вышедшие протестовать новочеркасские рабочие были расстреляны!

И как снова и снова демографы ни считали жертвы советского террора, они оказывались неточными, приближёнными, прикидочными, плавающими по порядку величины. Р. Конквест, скажем, определил число погибших (без военных потерь) в 11-14,5 миллиона человек. Б. Ц. Урланис прикинул, что только в коллективизацию 1930-1936 годов сгибло 8 миллионов душ. А по более точному счёту коллективизация вместе с голодом и болезнями унесла около 15 миллионов душ. А сколько сгибло крестьян после 1933 года? Миллионы!

Но одно достоверно известно, что к концу 40-х годов были уничтожены не только те "эксплуататорские классы" числом в 22 миллиона человек, которые приговорили к распылу новоявленные "строители мира", но и около одной трети не отнесенных к таковым крестьян. Вот конкретный пример.

В бывшем селе Блинове, расположенном в горном Алтае (Томская губерния), к революционным событиям имелось 493 души, обитавших в 67 дворах. Из них в гражданскую войну 1918-1920 годов погибло 8 душ, в коллективизацию 1930-1933 годов – 20, в репрессиях, в основном "за бегство от советской власти" (была такая установочка!), – 18, в тюрьмах и лагерях "за колоски", хищения "колхозного имущества", "прогулы", по "линии НКВД" – 16, на фронтах – 33, да в голодовках, алкоголе, увечьях, самоубийствах – 11, всего – 110 душ, или более 25 процентов всех жителей села. От советской "власти" бежали из села, бросая всё нажитое, 35 семей, или более 50 процентов всех родовых гнезд, из них 15 семей были арестованы и высланы в концлагеря и тюрьмы. В повстанческом движении в 20-х годах активно участвовали 10 отборных крестьян, или более 5 процентов мужской половины села. А сочувствовала им большая часть его жителей. Все повстанцы сгибли в расстрелах, лагерях и тюрьмах. Раскулачиванию подверглось почти 27 процентов семей, а иным репрессиям (в основном "за бегство от советской власти") – около 33 процентов. Фронтовыми стали почти половина семей. В наши дни в бывшем селе осталось всего 7 дворов, в которых доживают нетрудоспособные селяне. В окрестностях его некогда было более 3600 гектаров пашни, многие тысячи гектаров сенокосов и выгонов, около 5 тысяч голов скота, в том числе более 600 рабочих лошадей и около 800 дойных коров, 1500 пчелосемей, 10 мельниц и замечательное его благоустройство. Крестьян этой российской веси изнасиловали, ограбили, удушили, избили, а хозяйство её разорили дотла!

Но то же самое случилось в десятках сёл и деревень бывшей Солонешской волости, в сотнях сёл и деревень бывшего Бийского уезда и в тысячах сельских поселений по всей Томской губернии. И то же по всей России! Так что жертвы россиян в этот период строительства "передового строя" подкатились также под 30 миллионов душ!

А каковы они за всё героическое время построения "светлого коммунистического общества", с 1918 по 1958 год? Многие авторы и исследователи называют разные цифры жертв в это время: 50 миллионов, 67 миллионов и 100 миллионов человек. И. Курганов оценил их (включая потери в войнах) в 110,7 миллиона человек.(25)

И как бы не считать, но за 40 лет погибло более половины населения СССР. Подтвердились слова Ф. М. Достоевского о срезании 100 миллионов голов во исполнение "великой задачи бесов", выползших из преисподней. И не надо дурачить простаков, что красный террор связан только со "сталинщиной", то есть с 30-х годов. Самое страшное избиение россиян происходило в первые годы совдепии под руководством Ульянова-Ленина и его сподручных Бронштейна-Троцкого и Свердлова. Сравним: в 1917-1923 годах, то есть за 6 лет, в среднем каждый год избивалось по 5 миллионов человек, а вот в 1924- 1954 годах (не считая войны), то есть за 30 лет, – по 1 миллиону. И то, и другое убийства есть преступление, но тотальный террор россиян запустили сразу после 1917 года главные "вожди пролетарской революции", и он раскатился на десятилетия, захлёбываясь в потоках крови и заминаясь в навалах миллионов трупов. И это явление надо прямо назвать "ленинщиной", ибо если не сам государственный деятель совершает такие злодеяния, то они делаются от его имени, и он должен и обязан об этом знать. Но Ульянов-Ленин не только знал, но и приказывал совершать эти преступления, узаконивая их! Так, в письме Д. И. Курскому 17 мая 1922 года в день обсуждения УК на сессии ВЦИК он писал: "...Суд должен не устранить террор, обеспечить это было бы самообманом или обманом, а обосновать и узаконить его принципиально, ясно, без прикрас".(26)

Но проблема не в масштабах жертв, а в сущности явления. И 100 миллионов душ, и 100 тысяч, и 1 человеческая душа бесценны, и их надо беречь как зеницу ока. Пред Богом все равны! Они все – Божьи создания! Демографические процессы, набиравшие силу в России к 20-м годам, может быть, затормозились бы со временем, но разбег был взят крутой, и вряд ли он так быстро остановился бы. Потому прогноз демографов и статистиков о том, что в ней к 1985 году должно было проживать 400 миллионов человек, в том числе 240-250 миллионов русских, вполне достоверен. Д. И. Менделеев считал, что в России население к 2000 году возрастёт до 600 миллионов душ. Ныне СССР имеет лишь 280 миллионов населения, в том числе 130 миллионов русских. А сколько из них действительно русских?

И можно ли теперь усомниться в том, что СССР и был создан с одной дьявольской задачей: уничтожить носителя российского государства – исторически ведущую нацию – русскую! Методами и способами её истребления были избраны: безнравственные и бесправные "узаконения", позволявшие творить произвол по отношению к личности, нации и народу; органы внесудебной расправы, обеспечивавшие беспощадный, решительный и повсеместный террор россиян; принудительный труд, призванный физически их убивать; всеобщее рабство, нацеленное на их нравственно-духовное удушение.

Так, 20 декабря 1917 года при Совнаркоме РСФСР был учреждён специальный орган внесудебной расправы над россиянами – ВЧК, проект которого лично составил Ульянов-Ленин.(27) В помощь этому органу в сентябре 1918 года был издан декрет ВЦИК и СНК РСФСР "о красном терроре", которым устанавливалась причастность арестованных к врагам революции по "велению революционной совести" работников ВЧК.(28)

И так потянулось на десятилетия! Усиливалась и крепла жуткая система внесудебной расправы во главе с ВЧК, ГПУ, ОГПУ, НКВД, ГУГБ, НКГБ, МВД, МГБ и КГБ, в недрах которых действовали "судебные коллегии" и "особые совещания" в центре, а в областях – "особые тройки" и "милицейские тройки".

А за декретами о создании ВЧК и о развёртывании "красного террора" последовали десятки других злодейских "узаконений", направленных на тотальное уничтожение россиян. Вот некоторые из них:

Во исполнение этих "законоустановлений" советской "власти" ставились две задачи:

1. претворение по отношению к заключённым карательной политики, которая сводилась к физическому уничтожению абсолютного большинства из них, и

2. осуществление любыми средствами непомерных производственных планов, поставленных "вождями" страны.

На протяжении 40 лет названия карательных органов, проводивших репрессии, менялись, но их бесправные, насильственные действия оставались одними и теми же: они, не щадя ни женщин, ни детей, ни больных, ни стариков, уничтожали десятки миллионов человек как заподозренных в виновности, так и не заподозренных в ней, но забираемых в предупредительных целях для того, чтобы искоренить не только опасные и враждебные элементы в настоящий момент, но и могущие стать таковыми даже в отдалённом будущем. Таков путь уничтожения российского народа. Он был расчищен советским "судебным законодательством", утвердившим массовые внесудебные расправы.

А какова главная цель искоренения этого народа? Вглядимся в события, чадившие кровавым туманом все 70 лет совдепии, и увидим: одна часть, самая большая, основной нации – русской – была уничтожена, другая – загнана в гигантский концлагерь для "испечения" из неё нового человека, который и должен был стать подопытным животным в осуществлении ещё небывалой "цивилизации". Из того концлагеря должен был выйти одухотворённый зверь, орудующий в аду.

Становление такой "цивилизации" усиленно и на все лады воспевалось.

М. Горький сказал: "Недалёк тот год, месяц и день, когда лагеря окажутся не нужны, когда они все объединятся в одно гигантское строительство социализма", то есть в один всеохватный лагерь! Третья часть нации, самая малая, стремившаяся сберечь себе жизнь в материальном достатке ценой предательства национальных интересов, забвения своей истории и заветов предков, потери племенного достоинства, стала её ниспадающей, безнациональной сухой ветвью. И после всего того, что случилось с русской нацией, сможет ли она стать носительницей будущего? Да, она может подняться на достойные ей высоты духовной и материальной жизни, но о том речь впереди!

И во многом "экспериментаторы" над Россией преуспели. В ней сделана попытка уничтожения главного устоя государства – основной нации. Ныне она уже не есть единая, полнокровная, творчески могучая сила, проявляющаяся как самобытный Дух и всепобеждающая благая Вера, а лишь потенция Того Духа и Той Веры, в которой "зазеленели ростки" пробуждения.

Нация есть живой организм, сложно устроенный, состоящий из существующих социальных групп и единении – сословий и нарождающихся классов. И если это её устройство рассыпается, то нация теряет источники саморазвития, самозащиты, самобытности, то есть будущее. Как мы видели, весь социальный строй нации был подвергнут тотальному разрушению.

Мало кто отдаёт себе отчет в том, что "экспроприация эксплуататорских классов" (а к ним была отнесена подавляющая часть нации, включая крестьянство!), осуществляясь с помощью грабежа их движимого и недвижимого имущества, сопровождалась и голодовками, и убийствами, и концлагерями-смертниками, и концлагерями-принудиловками и исправиловками, то есть ужасающим рабством. Но и это ещё не всё: её верным и могучим помощником стала всеохватная нищета, которая и явилась лучшим гарантом беспомощности и покорности народа. Но самое поразительное то, что из тех экспроприаторских дел возникли не "всеобщая и равная нищета", а имущественный передел, уже не сословное, а новое общегражданское "общество", в недрах которого стали развиваться подобия политических и имущественных "классов" – некие социальные псевдообразования со звериными инстинктами.

Во-первых, сложилась привилегированная партийно-нравственная "верхушка" (две-три тысячи человек), то есть те, кто повелевал, угрожал и приговаривал; во-вторых, партийно-покорная бюрократия числом более 10-12 миллионов человек (в последние годы она насчитывала более 18 миллионов), то есть те, кто исполнял указания свыше, выискивал, насильничал, казнил, грабил, накапливал втихую новое имущество; в-третьих, вся остальная ограбленная, малоимущая масса народа из всех недобитых, "перевоспитанных" сословий, особенно крестьянского. В-четвертых, в последние 5-10 лет явилось в своём жутком обличий разнузданное многомиллионное скопище грабителей и дельцов "теневой экономики".

И всякий видел в том невиданное в истории "государство".

В основной нации и вместе с ней во всём российском народе попавшем в плен такого "государства", едва теплилась духовная, затухала нравственная и оттого прозябала материальная жизнь. Возникшее псевдогосударство отбирало и весь худший элемент общества – людей с духовной слепотой, нравственным вырождением, психическим потемнением, то есть противодуховную и противонравственную элиту.

Потому оно могло быть справедливо названо как правление наихудших, или "какистоскратией", которая, в свою очередь, опиралась внизу на всеобщую "плутократию". И как того могло не случиться, если десятки лет шёл социальный отбор именно в ту сторону – на выживание наихудших, нравственного гнилья. Кто "атеизироаал", то есть убивал духовно народ, кто "коллективизировал" и "социализировал", то есть насиловал и грабил его, кто подпирал "партлинию" и "линию ВЧК, ГПУ, ОГПУ, НКВД, МГБ", то есть погружал его в кровавый туман, тот и возносился в элиту – во всесильных сатрапов, в безжалостных посадников, в оседлавших захребетников, во всевластных владык "государства". Этот партсовгосаппарат беззастенчиво обирал российский народ в условиях изнуряющей нищеты и преследующей нужды. И пожинаем плоды той деятельности до сего дня.

Основная исторически ведущая нация – русская, потеряв опору в созидательной социальной жизни, оказалась под обвалом Российского государства, то есть в тяжкой беде, которую она теперь хотя и медленно, но верно осознаёт.

http://www.russia-talk.org/cd-history/genocide.htm#04