Епископ Варнава – Императору Николаю Второму

Черновик письма. Сентябрь 1915 г.

Ваше Величество

Родной Государь, верую, что Державное Твое сердце поняло, что Синодские Анархисты подняли крик не из-за величания Митрополиту Иоанну, а чтобы травить Тебя, Великий Государь, и для этого они попрали религиозное чувство народа; у меня было дело так: по пропетии величания начали петь молебен св. Иоанну Златоусту, соименнику св. Митрополита Иоанна Максимовича. Так было объявлено и народу, религиозный подъем при пении величания был необычайный, слезы прямо лились и все, плача, взывали: Господи, воздай Царю-Батюшке за эту радость. Сейчас же после молебна я донес Синоду срочной телеграммой, будучи уверен, что они пойдут навстречу этой радости; оказалось не то.

Ожидал четыре дня срочного их ответа, да так и не дождал, поехал на 5-е – в Ермутлу освящать церковь, заехал к Другу (Г.Е. Распутину - Белая Гвардия)… Друг посоветовал уже ехать не в Ермутлу, а в Питер, т.к. телеграмма пришла из Тобольска в Покровское от Владимира Митрополита немедленно прибыть в Синод; и что же, Ваше Величество Родной Государь, все как есть шаг за шагом. У губернатора шпиона Станкевича донесено Оберу как я заезжал прямо к Другу, как телеграмму посылал. Остальное Вам расскажет Ее Величество, как меня два с половиной часа обер позорил в своей квартире в Европейской гостинице. Я еле удержался, чтобы не плюнуть ему в татарскую физиономию, но Господь удержал. Но нет худа без добра – из этой злобной его речи выскакивало многое и, главное, зачем я не объявляю прямо Друга хлыстом и не отлучу от Церкви, но главное – не поеду и не скажу Вам, что это грязный и такой и сякой и чтобы его засадить. Я ответил: могу исполнить только с Вашего приказания, но я сам его таковым не знаю, и вот – 7-го числа я предстал как преступник пред этими Синодскими бейлисами кровопийцами.

Родной Государь, это было сплошное глумление, циничный смех и особенно злобствовали Ярославский Агафангел и Финляндский Сергий: подойдут к оберу и в полголоса говорят, но так, чтобы мне слышно: пора спросить, как Григорию руку целовал, а тот говорит: это на следующий раз. Это была пытка надо мной. Я не выдержал и так их отчитал, оберу сказал, что вы не судебный следователь и не обер еще, зачем же вы так меня хотите с толку сбить и глумитесь надо мной, ведь я Епископ Православной Церкви, а он, обер, добавляет: и дружу с Распутиным. Тут все эти Архиереи прыснули со смеха. Тут я, прости, Великий Государь, не выдержал и отчитал их как следует и сказал, что я Вас, изменников, не боюсь, покуда царствует Великий Государь Николай Второй – а не третий (намек на Великого Князя Николая Николаевича - Белая Гвардия), так Он меня защитит и вам, кровопийцам, в обиду не даст, расплакался и ушел, а на 9-е уехал и послал им сказать, что заболела мать.

Ваше Величество, мне келейно показали вопросный лист на 9-е – так волосы дыбом встают: сплошь все вопросы про отношения к Другу, зачем то, да на каком основании это, вот что было замыслено, на этом хотели создать скандал и славу Самарину. Так что бедный Святитель Иоанн Максимович – петое Ему Величание было встречено удушливыми газами злобы злобных Синодских Анархистов. Его не пощадили, религиозное чувство народа попрали, чтобы травить Царя и Царицу.

Не Епископ Варнава им нужен и не Григорий Ефимович, а предлог к травле Царя и Царицы. А вот святой старец Макарий Митрополит, тот не только выразил радость о пропетом величании, прислал телеграмму и сказал Николаю Ивановичу Решетникову, что с радостию поедет и докончит начатое святое дело. И Премудрость тоже сказал митрополиту Владимиру, что немедленно надо послать в Тобольск Макария и докончить доброе и святое для народа дело и в такую великую минуту это принесет громадную пользу. А Синодские Анархисты постановили запретить петь величание, то есть повторить ту глупую дерзость, которую они уже раз проделали над св. Анной Кашинской. Там было тоже разрешено которым-то из Государей петь не только величание, но и молебны и много лет: Св. Преподобная Мати Анна, моли Бога о нас. И вдруг Синоду пришла мысль, что она; матушка, не совсем еще допреподобилась, не долго думая бумагу сочинили возобновить панихиды, а какое волнение будет у народа, это нам все равно, нам нужны деньги, ибо какой же святой или святая, коли для их славы не израсходовано двести-триста тысяч. Мне говорил Петр Степаныч Даманский[10], что после Саровских Торжеств один Ширинский-Шихматов (бывший обер) в двухстах тысячах отчета не отдал. Родной Государь, прости, я не хотел Тебя в грех вводить, да мне весной говорили, что будто бы я прошу на начало только 140 тысяч (Друг это знает). Я говорю: я ста сорока копеек не просил, так меня же Синодские умным не назвали, а чем оправдывают эти расходы – Царем, Царя ждали, к приему готовились. Ох, дорогой Государь, грех обуял мір.

Великий Государь, святитель Иоанн Максимович не воочию ли устроил так, что на его величание нужно чистое сердце, а не деньги, и сию радость доставил ему Ты, Родной наш, первый принес ему свое чистое державное сердце, и видит вся Русь, как радует и он Тебя и сугубо возрадует. Прости, Родной Государь, и защити меня, я на Тебя после Бога только и надеюсь. Ваше Величество, боюсь как был жулики Синодские не подсунули Тебе бумаги на подпись куда-либо меня в тартарары. Теперь они вертятся.

Ваше Величество, еще слава Богу, что св. Иоанн Максимович подошел под это время, а то они хотели вызвать меня по поводу дружбы с Григорием Ефимовичем и на сем Самарин хотел создать себе славу, но, верно, еще не покинул Господь. Ваше Величество, до чего дошло дело: Митрополит Владимир выразился, что Царь глупую телеграмму послал, этому человек 50 было свидетелей. Пора, Родной, показать им власть Царскую. Думу не побоялся разогнать, и утихли все, а этим одного да другого махнуть.

Пошлите Владимира в Киев, а того старика в Питер. Родной Государь, а этих разбойников – Агафангела Ярославского и Сергия Финляндского – строго накажи да Никона Косого, так скоро будут смирны, иначе поздно будет. Они теперь бесятся, что ускользнуло дело о дружбе с Распутиным и теперь удобно их турнуть, а нет – все газеты опять будут гудеть, что Суд Архиереев за хлыстовскую дружбу. Ну, да Вы Сами поймете, что чем скорей, тем лучше. Храни Вас Господь. Простите меня.

Ваш Епископ [ВАРНАВА]

http://www.riuo.kiev.ua/index.html

От редакции сайта «Честь и Верность».

После прочтения этого письма становится понятной реакция митр. Владимимра на обращение к нему товарища Обер-Прокурора Св. Синода князя Н.Д. Жевахова, вот что об этом он пишет в своих воспоминаниях:

«Пред началом заседания, указав Синоду на происходящее, я предложил его первенствующему члену, митрополиту Киевскому Владимиру, выпустить воззвание к населению, с тем, чтобы таковое было не только прочитано в церквах, но и расклеено на улицах. … Намечая содержание воззвания и подчеркивая, что оно должно избегать общих мест, а касаться конкретных событий момента и являться грозным предупреждением Церкви, влекущим, в случае ослушания, церковную кару, я добавил, что Церковь не должна стоять в стороне от разыгрывающихся событий, и что ее вразумляющий голос всегда уместен, а в данном случае даже необходим.

„Это всегда так — ответил митрополит — Когда мы не нужны, тогда нас не замечают, а в момент опасности к нам первым обращаются за помощью“. Я знал, что митрополит Владимир был обижен переводом из Петербурга в Киев, однако такое сведение личных счетов в этот момент опасности, угрожавшей, может быть, всей России, показалось мне чудовищным. Я продолжал настаивать на своем предложении, но мои попытки успеха не имели, и предложение было отвергнуто. … Характерно, что моя мысль нашла свое буквальное выражение у Католической Церкви, выпустившей краткое, но определённое обращение к своим чадам, заканчивающееся угрозой отлучить от св. причастия каждого, кто примкнет к революционному движению. Достойно быть отмеченным и то, что ни один католик, как было удостоверено впоследствии, не принимал участия в процессиях с красными флагами.

Как ни ужасен был ответ митрополита Владимира, однако допустить, что он мог его дать в полном сознании происходившего, конечно, нельзя. Митрополит, подобно многим другим, не отдавал себе отчета в том, что в действительности происходило…»