ЕСТЬ ЛИ БУДУЩЕЕ У КАЗАЧЕСТВА?

Обращение к казакам.

«Помните: не спасут Россию ни немцы, ни англичане, ни японцы. Не спасет Россию сама Россия. Россию спасут её казаки».

Атаман Всевеликого Войска Донского генерал П.Н. Краснов, 1918 год.

Вопрос этот – о будущности казачества - казалось бы, не должен подниматься ввиду наличия других, более важных проблем, связанных с катастрофой, постигшей в недавнем прошлом нашу Зарубежную Русскую Церковь. Многие скажут, что говорить серьезно об отдельном явлении русского духа и русской жизни тогда, когда переломан хребет всей русской нации и русские люди рассеяны на малые островки по всей земле, бессмысленно или даже вредно, тем более, что явление это уже несколько десятилетий не имеет существенного выражения. Другие заметят, что в условиях информационного, социального и полицейского террора, проводимого на территории России наследниками большевиков, нечего и думать об организованных формах борьбы и создании вооруженных отрядов, будь то казаки или русские добровольцы. Третьи непременно выразят свои опасения в том, что вновь созданные казачьи формирования будут мало отличаться от множества сообществ ряженых "казаков", и таким образом благонамеренная инициатива не принесет пользы, но вызовет со всех сторон бурю критики и насмешек.

Мы же, в свою очередь, принимая во внимание многие обоснованные суждения скептиков, всё-таки не можем согласиться с ними в главном. Вопрос о будущности казачества решается не аналитиками и кабинетными теоретиками, а самими казаками. Именно от нас зависит то, отстоим ли мы свое историческое право на существование, или в припадке уныния отречемся от заветов наших славных отцов и вождей. Ведь мы не можем не признать, что сегодня нет никаких объективных предпосылок к восстановлению казачьих войск такими, какими они были до захвата России большевиками. Нет уверенности и в том, что в отдаленной перспективе нам удастся образовать не то, чтобы войско - хотя бы одну полноценную казачью сотню или одно крупное казачье поселение. Совецкий псевдочеловеческий материал, окружающий нас в Р.Ф., настолько отравлен ядом лжи, неверия и индивидуализма, что обнаружение в этой бесплодной среде настоящего человека, способного к покаянию и борьбе уже является причиной нашей чрезвычайной радости и удивления.

Но, с другой стороны, там, где тщетны человеческие усилия, мы уповаем на всемогущество Божие, помня о Его благом Промысле, о каждой душе. Дерзаем веровать, что русский народ находится под особым попечением Господа нашего Иисуса Христа, о чем многократно свидетельствовала Его честнейшая Матерь в своих славных явлениях русским людям и их врагам, своим Покровом оберегая от нашествий и других бед Русскую землю, верными сынами которой являются и казаки. Особенное почитание казаками Богородицы дает нам основание надеяться, что подвиги наших дедов не забыты и наши молитвы о возрождении казачества и даровании нам сил на борьбу с безбожным врагом будут услышаны.

Молиться о возрождении казачества, значит молиться о возрождении России, так как его жизнь всецело связана с жизнью русского национального государства на протяжении всей его истории. Казачество породила русская стихия, и сколько будет существовать русский народ, столько и будет существовать казачество. То, что казачьи войска не имеют самостоятельного от русского народа бытия, подтверждает опыт белой эмиграции: перестал существовать русский народ - перестало существовать и казачество как войсковая организация казаков. Однако сохранившиеся по сей день русские общины истинно-православных христиан вселяют серьезную надежду на то, что в этой благодатной среде рано или поздно образуется боеспособная казачья организация.

Каким будет это возрожденное казачество - покажет время. Несомненно, что новые формы казачьей жизни, которые придут взамен устаревших, будут соответствовать тем требованиям, которые предъявляют цели и обстоятельства нашей вековой борьбы.

Из новейшей истории положительным примером того, что такое явление национального духа, как казачество, непременно найдет свое воплощение в народной жизни, служит немецкий опыт создания организации Генриха Гиммлера (СС) внутри национал-социалистической партии, которая по своим устремлениям и национально-государственному значению являлась преемником Немецкого (Тевтонского) Ордена.

Так и казачество изменяло свое внутреннее устройство с ходом русской государственной жизни, воспринимая ее уклад и постоянно усиляясь притоком новых людей, таким образом, становясь частью целого, частью русской нации. Именно зрелое, самостоятельное политическое и национальное мышление казачества объясняет тот необыкновенный факт, что в отличие от многих иностранных "аналогов" казачества, русские казаки не перевелись не только к началу XX века, но и по сей день. Ввиду государственной необходимости казачьи войска нарождались, перемещались и даже исчезали. Так исчезли в свое время Рязанское, Волжское, Уфимское, Камское, Самарское, Запорожское, Украинское, Слободское, Азовское и другие казачьи войска, и появились новые - в новых местах и с новыми условиями существования. Вероятно, что и в будущем казачьи войска будут сформированы в пределах российского государства в той местности, которая окажется предпочтительной согласно государственным интересам и нуждам самих казаков. И мы услышим новые, еще недавно казавшиеся необычайными, войсковые наименования.

Практика образования обществ, округов и даже войск существовала и продолжает существовать у красных "казаков", состоящих на службе у безбожного режима, но она вызывает у населения только улыбку (как и всякая их инициатива), потому что разительный контраст между широко известным историческим образом казачества и существующими ряжеными "казаками" сразу бросается в глаза. С чисто формальной точки зрения современные крупные сообщества красных "казаков" (вернее, чекистов, милиционеров и прочей мрази, обнаруживших у себя "казачьи корни" и бросившихся в 1990-х годах "возрождать" казачество) в своих организационных мероприятиях часто действуют последовательно и обоснованно. Но всякое их дело оборачивается фарсом, потому что они не имеют духовного преемства с казаками Его Императорского Величества, а затем - казаками наших белых атаманов Краснова, Науменко, Семёнова и других, то есть с настоящим историческим казачеством.

В чем же особенность этого "казачьего духа", объединяющего нас, современников, с нашими славными атаманами и дедами, и чем он отличается от Русского духа? На этот вопрос некогда ответил Петр Николаевич Краснов: "Разница между казаком и Русским лишь в том, что казак всегда активно боролся за Русские интересы, и старался сохранить свой Русский быт в полной его неприкосновенности: от старой веры дедов и отцов, от их песни и домашнего обычая, до прически, внешнего облика, костюма, походки, всего того, что так славно пахнет Святой Русью".

Таким образом, казака отличает высокая степень гражданской ответственности, сильный инстинкт национальной государственности, жертвенная готовность к борьбе - то есть, всё то, что в повседневной жизни казака дает основания называть его рыцарем, а казачье войско - орденом, используя терминологию западно-христианской традиции.

И действительно, казачью службу можно охарактеризовать как особый вид христианского подвижничества, обращенного на организованную защиту богоустановленного порядка на земле - власти самодержавного Государя, Помазанника Божия и Его Государства. Таково истинное религиозно-государственное значение казачества, приобретенное им несколько столетий назад в результате добровольного подчинения первым русским царям.

О казачестве как о военно-религиозном ордене свидетельствуют жертвы, принесенные им во имя православной России. Казаки давали Российской Империи в процентном соотношении в три раза больше воинов, чем остальное население, приобретая, при этом, снаряжение и лошадей на собственные средства. Если, к примеру, русская семья отдавала в солдаты одного сына, казачья семья в то же время жертвовала тремя сыновьями. Чего стоит эта жертва - спросите о любой любящей матери. А если учесть, что снаряжение трех казаков для одной семьи, скажем, при малоземелье донцов, зачастую оборачивалось разорением, станет ясно, что безропотная и в высшей степени терпеливая служба казаков православному Государю, Белому Царю - была подвижничеством, жертвой большей, нежели требовалась от любого другого военнообязанного гражданина Российской Империи.

Русские Цари умели ценить службу Престолу: ни один род войск не имел такой чести, как ту, которой удостоил казаков Император Николай I Павлович: с начала Его царствования наказными Атаманами всех казачьих войск становились Цесаревичи - Наследники Престола - вплоть до помазания на Царство. Таким образом, наказными Атаманами всех российских казаков последовательно были будущие Императоры Александр II, Александр III и Николай II.

Ни одно сословие в Российской Империи не имело стольких действительных прав, какие имел каждый казак, не за личные заслуги, а с самого рождения. То же можно сказать и об обязанностях: казак обязан был служить практически всю свою жизнь.

В особое положение казачество ставила и его способность к освоению новых земель, в которых казаки были проводителями русскости и государственности, и к водворению законного порядка в русской земле. Хорошо известно значение казачества в Смутное время, а именно в прекращении разногласий в Москве в 1613 году и в выборе Царствующего Дома; в подавлении революционного движения 1904-1905 годов; и, конечно, в борьбе с большевиками 1918-1922 годов, в которой казаки составляли 80 процентов личного состава Белых армий, при том, что доля казачества в населении Империи была незначительной - всего 2,5 процента. Во время Германо-советской войны казаки также вышли на первый план борьбы, признанные в своих правах и оцененные по достоинству немецким правительством. Если русским добровольцам Третий Рейх не обещал в политическом смысле ничего конкретного, то казаки получили заверения в том, что немецкая нация отблагодарит их за доблестную службу даже в том случае, если казачьи земли не будут освобождены, посредством наделения на вечное пользование землей в центре Европы.

Имея такую славную историю, верное Богу и Русской национальной идее, казачество не может погибнуть, растворившись в человекоподобной массе советских людей. Оно просто не смеет погибать, сложив оружие. Казаки не знали дезертирства. Не будет его и впредь.

Один французский историк так писал о казаках: "Терпеливый, трезвый, неутомимый и храбрый до безумия... в снегах Балкан, как и под палящим солнцем Туркменских степей, он всегда одинаков в голоде, жажде и холоде. В опасности и при всевозможных лишениях он всегда хранит добрую детскую улыбку, твёрд и непоколебим в православии и в преданности царю". Так будем же, братцы, достойны этой характеристики! Воспитаем и закалим в себе нужные качества, ибо предстоит тяжелая и долгая созидательная работа.

Можно с уверенностью утверждать, что в деле возрождения России казачество будет иметь первенствующее значение. Ведь последствия смуты и большевицкой оккупации не исчезнут со свержением оккупационного режима. Чтобы их изжить, нужна будет гражданственность, государственность, настойчивость и упорство населения, если не всего, то некоторой воинственной его части, имеющих под собой почву старых заветов, былой славы и крепкой организации. Таковым и явится казачество.

Казак Александр Оршулевич.