Герой Советского Союза против НКВД

Отрывок из книги Леонида Эгги «Репрессирован до рождения»

Нa этом можно было бы и закончить свои рассуждения по поводу разных категорий Гулаговского контингента, если бы…

Если бы не случались и герои. Редкие одиночки, мужественно бросавшие вызов всему беззаконию ГУЛАГа. Такие, например, как капитан Павлов – человек легенда, знаменитость наших мест. О нем я и хочу рассказать отдельно.

Иду как то с отцом в город. Недалеко от узкоколейки с нами здоровается какой то мне незнакомый мужчина. Остановились, поговорили. Оказывается, он приехал откуда то с дальнего лесопункта, а раньше, как я понял, жил у нас на Вишере. Сейчас ему необходимо показаться хирургу: грыжа замучила. По направлению приехал в больницу и попутно решил навестить земляков.

Отец попрощался с ним и спустя некоторое время обронил:

– Знаешь кто это? Отец Павлова.

– Что же ты мне сразу не сказал?! Того самого? Разведчика? Героя Советского Союза?

Капитан Павлов был гордостью всех невольников. Своего рода Стенька Разин. Он был из семьи ссыльных. На фронт ушел добровольцем. Парень оказался не из слабых, смышленый, потому и попал в разведку, где дослужился до звания капитана. Наград – места на груди не хватает, а в придачу – Золотая Звезда.

Вернувшись на Вишеру, где его родные все еще числились за комендатурой, бравый разведчик по наивности своей решил, что теперь то он для энкавэдэшников недосягаем. А потому вел себя с ними необычайно дерзко. Требовал человечности и справедливости. Учитывая его заслуги, энкавэдэшники, по крайней мере, первое время вынуждены были считаться с новоявленным бунтарем, как никак Герой. Хотя уже тогда предостерегали, что органы не потерпят насмешки над собой. Но где там, у фронтовика все еще не прошел хмель Победы. Его все еще обуревала радость, что остался жив, да в придачу – свободен. Но энкавэдэшники шутить не любили. И не умели. Они в другие игры играли. Они, вишь, и сами не меньше орденов заработали бы, чем любой из этих недобитых, да недосуг им было на фронт, за «контрой» нужно было присматривать. Для начала, для науки протащили Павлова через подвал. Не помогло. Еще больше расхрабрился, начал искать управу на энкавэдэшников. Чего уж совершенно невозможно было терпеть. Быстро, по закону – поначалу лишив наград – определили ему не то десять, не то пятнадцать лет концлагерей.

Но ордена на фронте даром не давали. Тем более в разведке. Смелости, смекалки Павлову было не занимать. Ушел из особой зоны заключенный Павлов, причем с оружием. А так как понимал: все равно далеко не уйдет, поскольку архипелаг нашпигован постами, засадами и секретами, то решил подороже отдать свою жизнь на новой Родине, в знакомых ему местах. Вот когда энкавэдэшники поняли, что такое фронтовик и за что ордена дают.

Была объявлена настоящая война. Ставили засады во всех местах вероятного нахождения беглеца. Но каждый раз Павлов обходил их или уничтожал. Случались и облавы, на которые энкавэдэшники шли, вспоминая давно забытого ими Бога и молясь, чтобы остаться в живых. Но немало, ох, немало положил бывший разведчик. Кружил он вокруг Полюд горы, уходил к Ветлану – а там места обширные, тайга необозримая. Словом, в большое беспокойство ввел беглец энкавэдэшное начальство. Как же такая огромная махина – и не может управиться с одиночкой? Это же подрыв авторитета органов, «передового отряда партии», как они себя называли. Вот уже подняты на ноги все активисты. Проинструктированы все сексоты. В полной готовности группы захвата, заправлена техника. Но где сам беглец?

По всей местности объявлена тревога. Всем запрещено по одному ходить без надзора за пределы поселков и деревень. Наконец совсем уж обложили смельчака. Садится он в душегубку, – маленькая лодка, вырубленная из ствола дерева, – переправляется через Вишеру… Да не тут то было. Уже задействована рация. Наблюдаем. Появился. Ринулись катера опергруппы. Начеку посты, засады.

Широкая и быстрая горная река Вишера. Чтобы переплыть ее, нужно время. А его у Павлова нет. Вылетает из за поворота быстрый катер энкавэдэшников, солдаты еще издалека открывают огонь. Такого страху нагнал на них разведчик, что приближаться решили только к мертвому.

Долго отстреливался капитан, однако душегубка есть душегубка, слишком уж неустойчива. К тому же запылило с обеих сторон деревеньки: опергруппы спешат на помощь катеру. Разведчик опять за весло. Но слишком уж много стволов направлено на него. Пуля в грудь, пуля в плечо. Он уже на дне лодки, мертвый, но энкавэдэшники все боятся. На большой скорости прошлись катером по душегубке, развернулись – и еще, еще… Страшен был им даже мертвый легендарный беглец.

Так и погиб капитан разведчик Павле в, оставшись в памяти символом сопротивления неправедному коммунистическому режиму.