Против воинства сатаны

Отношение к коммунистическому режиму, победившему в России в начале ХХ века, необратимо разделило все население страны на две части: на тех, кто признал этот режим, выразил ему свою лояльность, а затем вступил с ним в сотрудничество; и на тех, кто не поддержал его и вступил с ним в борьбу. Процесс этого разделения не обошел и Русскую Церковь, оформившись в конце 20-х годов после печально известной декларации митр. Сергия и его последующей церковной политики. Но начался этот процесс раньше, уже в период Гражданской войны. Главным определяющим фактором здесь стало отношение тех или иных священнослужителей к Белому Движению (определяющим всё же стало отношение пастырей к Февральской революции и так называемому «отречению» нашего императора, что во многом предупредило последующие шаги наших иерархов и священства -- ред. сайта «Честь и Верность»)

История Православной Церкви изобилует яркими примерами, наглядно показывающими правильное отношение христианина к борьбе с торжествующим злом. Так, подвиг юноши-христианина Нестора, последователя великомученика Димитрия, состоял не только в исповедании веры, но и в физическом сопротивлении злодею-безбожнику. Известен подвиг преп. Иоанна, епископа Готфского (VIII в), окормлявшего паству в Тавриде (Крым). К тому времени полуостров попал под власть хазар, принявших иудейство, а потому притеснявших христиан. Преп. Иоанн в надежде на помощь Византии организовал народное восстание против хазар, но императоры-иконоборцы не поддержали его и оно было подавлено. Сам епископ Иоанн лишь чудом избежал расправы. Архипастырь – организатор вооруженного восстания был причтен Церковью к лику исповедников. В Русской истории также широко известны многочисленные примеры благословения иерархами Церкви вооруженной борьбы против иноверных гонителей Православия. Благословение преподобным Сергием Димитрия Донского, патриархом Гермогеном ополчения князя Пожарского и т.д

Православное сознание неизменно рассматривало христианина как борца и воина, противостоящего сатане и его служителям прежде всего в духовной брани, но нередко и в чувственной. Христиане никогда не отрицали воинской службы как таковой, а указывали на недопустимость для христианина участия в языческих жертвоприношениях и обрядах, обязательных в языческом войске. В 314 г. большой собор западных епископов в г. Арле постановил отлучать от Церкви тех христиан, которые дезертируют из войск императора Константина, защищающего христианство против язычников. Таким образом, Церковь с самого начала не поощряла дезертирства, никогда не проповедовала непротивления злу силой и тем более пацифизма. Она благословляла на войну справедливую, имеющую четко осознанную цель – защиту веры и отечества, и только требовала, чтобы эта война велась по возможности наименее жестоко, с милосердием и великодушием к побежденным.

История гражданской войны и первых лет большевицких гонений на Церковь донесла до нас много героических подвигов духовенства. Священник, отпевавший белых воинов или служивший для них молебны, был первым кандидатом на расправу со стороны красных. Сотни русских иереев пострадали именно за то, что исполняли свой долг в нечеловеческих условиях, когда каждая треба являлась подвигом, ибо была связана со смертельной опасностью. Например, иерей Иоанн Карпухин, причастивший в Пятигорске в сентябре 1918 г. перед смертью группу офицеров, был закопан вместе с ними живым. Подобных случаев было особенно много в районах боев гражданской войны. Именно эти районы дали наибольшее количество новомучеников Российских первых послереволюционных лет.

Конечно, нельзя умалчивать о многочисленных случаях малодушия и трусости со стороны духовенства, церковных людей и иерархов, прикрывавшимися лукавыми словесами о “неотмiрности”, “аполитичности” и т.п. Княгиня Урусова сообщает в своем “Дневнике” о крестном ходе в Ярославле весной 1918 г. Монахи, несшие и сопровождавшие чудотворную икону Божией Матери “Феодоровскую”, в знак лояльности к советской власти и по благословению иерарха одели на рясы красные банты. Екатеринбургский епископ запретил своим клирикам и монахам посещать Царскую семью в заключении и кормить ее. Князь Жевахов вспоминает, как летом 1919 г они с братом прятались от расстрела в одном монастыре, многолетними благотворителями которого являлись, и как братия этого монастыря чуть не выдала их на смерть; спасли их только твердость духа и мужество игумена.

Сегодня некоторые иные из апологетов Московской патриархии утверждают, что, якобы “белые – люди нецерковные или малоцерковные, и мало чем отличались от красных, а потому церковные люди не должны были поддерживать ни тех, ни других”. Но богоборческая революция в корне отличалась от всех войн прошлого, в т.ч. и религиозных. Главный вопрос, который она поставила – с Богом ты или против Бога? Большевики-богоборцы не терпели никакого нейтралитета, их лозунг был “кто не с нами, тот против нас”. Они заставили работать на себя всех: в Красной Армии, в советских учреждениях, на трудовом фронте и т.д. Все, не поддержавшие Белого дела, оказались мобилизованными для красного дела. Очевидцы описывают случаи, когда перед отправкой красноармейцев на врангелевский фронт служились церковные молебны. Подобные картины можно было видеть и в старообрядческих храмах: красноармейцы-старообрядцы на молебне перед отправкой на фронт. “Церковность” этих людей налицо, но была ли угодна Богу их служба в Красной армии?

Православие, заключенное только в догматы, обряды, храмовое богослужение, поставившее последней целью собственное выживание ценой любых нравственных компромиссов, не является подлинным Православием. Без подвига за правду Божию, без самоотверженного стояния против врагов веры, без нравственной нагруженности христианской жизни нет настоящего Православия. Религия душевного комфорта и житейского благополучия, религия нравственного минимализма – не есть Православие.

Эти вопросы особенно остро встали перед русскими людьми в годы гражданской войны, когда перед ними открылся выбор между Белым и красным путями. Для участников Белого движения, независимо от степени их личного воцерковления, сам нравственный выбор в сторону попираемой правды, в сторону поругаемой веры, в условиях отсутствия надежды на успех, – был подвигом, имеющим религиозное значение. Этот подвиг ставил их в ряды защитников Божьего дела против воинства сатаны.

Источник: http://pravbrat.ru/articles/voinstvo