НОВОСТИ     СТАТЬИ     ДОКУМЕНТЫ     ПРОПОВЕДИ     ПРЕСТОЛ     СВЯЗЬ     ГОСТИ     ЖУРНАЛ  


АКТЪ РАЗСЛѢДОВАНІЯ


ПО ДѢЛАМЪ О ЗЛОДѢЯНІЯХЪ БОЛЬШЕВИКОВЪ ВЪ 1918 ГОДУ ВЪ НОВОЧЕРКАССКѢ И ДРУГИХЪ МѢСТНОСТЯХЪ ДОНСКОЙ ОБЛАСТИ.


ОСОБАЯ КОМИССІЯ ПО РАЗСЛѢДОВАНІЮ ЗЛОДѢЯНІЙ БОЛЬШЕВИКОВЪ, СОСТОЯЩАЯ ПРИ ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕМЪ ВООРУЖЕННЫМИ СИЛАМИ НА ЮГѢ РОССІИ.

12 февраля 1918 года послѣ самоубійства выбраннаго въ революціонное время донского войскового атамана генерала Каледина въ г. Новочеркасскъ вступили большевистскія казачьи части подъ командой войскового старшины Голубова, а вслѣдъ за ними красноармейцы и матросы. Вечеромъ Голубовъ съ вооруженными казаками ворвался въ залъ засѣданій избраннаго казачествомъ войскового круга (краевое законодательное учрежденіе) и закричалъ: "Въ Россіи совершается соціальная революція, а здѣсь какая-то сволочь разговоры разговариваетъ". Вслѣдъ за тѣмъ Голубовъ и его спутники сорвали офицерскіе погоны съ войскового атамана Назарова и предсѣдателя круга войскового старшины Волошинова.

Большевики арестовали ихъ и при крикахъ и насмѣшкахъ уличной толпы и звукахъ музыки отправили на гауптвахту, гдѣ посадили въ темный подвалъ и гдѣ ихъ затѣмъ морили голодомъ.

Въ городѣ начались произвольные обыски и аресты, первоначально въ поискахъ офицеровъ и партизанъ, а затѣмъ подъ предлогомъ розыска оружія. Красноармейцы и неизвѣстныя личности обходили квартиры и обыскивали живущихъ безъ соблюденія какихъ-либо формальныхъ гарантій, и предъявляя лишь въ отдѣльныхъ случаяхъ мандаты за подписью комиссара, кратко гласившіе, что "товарищу такому-то разрѣшается производить обыски и аресты".

При этихъ обыскахъ, часто повторныхъ, похищались разныя вещи, преимущественно золотыя, а также и деньги, и иногда квартиры подвергались полному разгрому (Могилевскаго, Цыкунова, Щедрова, Бояринова, Авдюховой и многихъ другихъ). Не избѣжали той же участи и нѣкоторыя казачьи учрежденія, какъ напримѣръ, офицерское собраніе и кадетскій корпусъ, откуда были расхищены мебель, бѣлье, музыкальные инструменты, обмундированіе и книги. Часть имущества Черкасскаго окружного по крестьянскимъ дѣламъ присутствія была распродана между служащими, а лучшія вещи взялъ себѣ большевистскій комиссаръ Койбашъ.

14 февраля банда матросовъ и красноармейцевъ, человѣкъ пятьдесятъ, частью пьяныхъ, прибыли вмѣстѣ съ подводами къ лазарету No 1, гдѣ лежало около ста офицеровъ и партизанъ, тяжело раненныхъ и больныхъ. Большевики ворвались въ палаты и, нанося раненымъ оскорбленія, начали выносить ихъ на носилкахъ въ одномъ нижнемъ бѣльѣ на улицу и грубо сваливать другъ на друга въ сани. День былъ морозный и вѣтреный, раненые испытывали холодъ и просили позволить имъ одѣться, но большевики, глумясь, заявили: "Незачѣмъ, все равно разстрѣляемъ", — причемъ ударили одного раненаго по переломленной ногѣ шиною. По уходѣ большевиковъ въ лазаретѣ было обнаружено пустыми 42 койки. Часть больныхъ скрылась, откупившись у большевиковъ за деньги, а остальные въ тотъ же день были заколоты, изрублены и застрѣлены за городомъ и брошены безъ погребенія. Изъ числа погибшихъ установлены фамиліи 11 лицъ: Видовъ, Марсовъ, Черемшанскiй, Агаповъ, Поповъ, Бублеевъ, Антоновъ, Кузьмичевъ, Белосинскiй, Матвѣевъ и Соловьевъ, въ возрастѣ отъ 14 до 22 лѣтъ, офицеры, юнкера, кадеты и добровольцы.

Тогда же эти большевики разграбили не только вещи раненыхъ, но и имущество лазаретнаго цейхгауза.

Въ ночь на 19 февраля войсковой атаманъ Назаровъ, предсѣдатель войскового круга Волошиновъ, боевые генералы и штабъ-офицеры Усачевъ, Исаевъ, Грудневъ, Роттъ и Тараринъ были разстрѣляны большевиками за городомъ и брошены въ полѣ въ одномъ бѣльѣ, а нѣкоторые и совсѣмъ нагими. Войсковой старшина Волошиновъ не былъ убитъ сразу, а лишь тяжело раненъ, и когда большевики ушли, доползъ до крыльца ближайшаго дома Парапонова и попросилъ дать воды и спасти его. Хозяева дома дали Волошинову напиться, но въ помощи отказали. Вскорѣ пріѣхали четыре красноармейца, одинъ изъ нихъ приказалъ Волошинову опустить руки, которыми онъ прикрывалъ лицо, а затѣмъ выстрѣлилъ въ него, цѣлясь въ глазъ, и ударилъ нѣсколько разъ прикладомъ ружья. Волошиновъ послѣ того все еще продолжалъ сидѣть, и тогда красноармейцы отнесли его на мѣсто разстрѣла остальныхъ офицеровъ и тамъ добили.

На тѣлѣ Волошинова были обнаружены помимо трехъ огнестрѣльныхъ ранъ штыковыя раны въ лѣвую руку и въ носъ и сплошной кровоподтекъ на лѣвомъ боку.

20 февраля большевики разстрѣляли арестованныхъ въ тотъ же день двухъ полковниковъ — Князева и Полякова, и капитана Лемешева — боевыхъ офицеровъ, незадолго до того возвратившихся съ войны и мирно проживавшихъ въ Новочеркасскѣ со своими семьями. На трупѣ Князева обнаружены огнестрѣльная рана въ груди, раздробленіе черепа въ затылочной части и девять глубокихъ штыковыхъ ранъ въ спину; на трупѣ Лемешева — до десяти глубокихъ штыковыхъ ранъ и царапинъ на спинѣ и бокахъ и развороченная грудная клѣтка съ вынутыми легкими, и на трупѣ Полякова рана въ затылочной части черепа, до пяти глубокихъ штыковыхъ ранъ и разорванная грудь, причемъ сердце было вынуто и валялось рядомъ съ трупомъ.

Всѣ эти и многія другія въ точности не установленныя жертвы приносились во имя якобы борьбы съ контрреволюціей. Политику террора проводили въ жизнь созданныя большевиками въ Новочеркасскѣ учрежденія — Совѣтъ пяти и Желѣзнодорожный военно-революціонный трибуналъ.

Совѣтъ пяти замѣнилъ собою городскую милицію, избранную населеніемъ уже во время революціи, и исполнялъ кромѣ того функціи суда. Этотъ Совѣтъ, руководствуясь, согласно директивамъ центральной совѣтской власти, "революціонной совѣстью", но не законами, выносилъ постановленія объ арестахъ и разстрѣлахъ жителей и самъ же приводилъ въ исполненіе свои приговоры. Палачами выступали иногда находившиеся въ его распоряженіи вооруженные рабочіе, а иногда отдѣльныя должностныя лица изъ его состава, напримѣръ, секретарь предсѣдателя Совѣта Карташевъ. Отряды рабочихъ задерживали арестуемыхъ отъ имени Совѣта пяти безъ предъявленія какихъ-либо письменныхъ документовъ и уводили ихъ къ Васильевской мельницѣ или къ керосиновымъ бакамъ, что по дорогѣ къ Кривянке, и тамъ ихъ убивали безъ слѣдствія и суда. Такимъ путемъ были разстрѣляны до 20 профессіональныхъ преступниковъ, отпущенныхъ изъ тюремъ, а затѣмъ задержанныхъ по указаніямъ сыскной полиціи; матросы, обвинявшиеся въ грабежахъ; партизаны и мирные жители, навлекавшіе на себя гнѣвъ большевиковъ.

Такія же обязанности въ полосѣ желѣзной дороги несъ Новочеркасскій желѣзнодорожный военно-революціонный комитетъ и состоявшій при немъ трибуналъ того же названія. И эти учрежденія производили аресты, судъ и расправу безъ какихъ бы то ни было гарантій для обвиняемыхъ. Уголовные преступники и генералы казались трибуналу одинаково опасными и вредными, и людей иногда убивали только потому, что на нихъ было надѣто офицерское пальто (убійство Орлова, Денисова). Трибуналъ казнилъ до ста жертвъ, которыя погибли частью около мельницы Васильева надъ рѣкою и частью около депо близъ полотна желѣзной дороги.

Волна дикой безудержной расправы большевиковъ со своими часто призрачными врагами, съ людьми беззащитными и обезвреженными, нерѣдко старыми, немощными и больными, прокатилась по всей области войска Донского.

Судъ революціонной совѣсти превратился въ сплошной самосудъ толпы или отдѣльныхъ матросскихъ и красноармейскихъ бандъ по самымъ различнымъ поводамъ и предлогамъ. Прежде всего уничтожали своихъ боевыхъ противниковъ, хотя бы они складывали оружіе или безпомощно лежали въ больничныхъ войскахъ. Затѣмъ истребляли богатыхъ и просто обезпеченныхъ людей какъ "буржуевъ", священниковъ за ихъ несогласіе съ разбойнымъ большевизмомъ и за духовный санъ, просто интеллигентныхъ людей за ихъ интеллигентность и по доносамъ какъ "контрреволюціонеровъ". Иногда казнили за неосторожное слово, за ношеніе погонъ, за службу въ полиціи въ дореволюціонное время и по другимъ случайнымъ и порою вздорнымъ поводамъ.

Въ концѣ февраля 1918 года въ Персиановкѣ, дачной мѣстности близъ г. Новочеркасска, было убито 6 мальчиковъ-партизанъ въ возрастѣ отъ 14 до 18 лѣтъ, преимущественно учениковъ средней школы. Большевики-красноармейцы раздѣли ихъ донага, выстроили въ рядъ на улицѣ и тутъ же разстрѣляли, а ихъ одежды, пререкаясь, подѣлили между собой. Тогда же въ Персиановке по доносамъ мѣстныхъ жителей было разстрѣляно еще десять человѣкъ, старикъ-священникъ Іоаннъ Куликовскій, отставной военный врачъ Дьяконовъ, 64 лѣтъ, отставной генералъ Медведевъ, Быкадорова, 67-лѣтняя старуха, и нѣсколько казаковъ. Убійства сопровождались грабежами и погромами домовъ и садовъ. Большевики объявили мѣстнымъ жителямъ, что дома со всѣмъ имуществомъ принадлежатъ имъ, и послѣдніе совмѣстно съ членами персiанскаго большевистскаго комитета расхищали вещи, разбивали ульи на пасѣкахъ (на дачѣ Калинина), вырывали въ садахъ деревья и кусты изъ земли (на дачѣ Семена Грекова), грабили инвентарь, иконы, книги. Тогда же большевики разгромили церковь артиллерійскаго лагеря, откуда унесли Св. Евангеліе, покрывало, одежды, чаши, напрестольную плащаницу.

На станціи Батайскъ, близъ г. Ростова-на-Дону, въ февралѣ и мартѣ 1918 года мѣстный Военно-революціонный комитетъ арестовалъ во внесудебномъ порядкѣ, а затѣмъ разстрѣлялъ безъ слѣдствія и суда болѣе 60 человѣкъ, преимущественно офицеровъ и интеллигентовъ, которыхъ обыкновенно хватали по внѣшнему виду, прямо съ поѣздовъ.

На станціи Степной, Владикавказской желѣзной дороги, въ началѣ 1918 года, по показанію бывшаго предсѣдателя мѣстнаго Военно-революціоннаго комитета Ионова, отрядъ пріѣзжихъ красноармейцевъ, не считаясь съ существованіемъ комитета, произвелъ самостоятельно разстрѣлъ 17 "кадетовъ". Стоявшіе на станціи красноармейцы добровольно сбѣгались, чтобы принять участіе въ этихъ убійствахъ.

Въ хуторѣ Бобрикахъ, Таганрогскаго округа, большевистскіе комиссары въ февралѣ 1918 года производили безчисленныя реквизиціи и грабежи у жителей, отбирая деньги, хлѣбъ, скотъ и хозяйственный инвентарь. Комиссаръ Краснолобовъ награбилъ съ мирнаго населенія до 120 000 рублей. Когда же грабежи и составленный комиссарами проектъ передѣла всѣхъ земель вызвалъ возмущеніе двухсотъ крестьянъ, большевистская власть усмирила недовольный народъ стрѣльбой въ толпу, а затѣмъ истязаніями задержанныхъ лицъ и разстрѣлами.

15 февраля 1918 года въ селѣ Аксае толпа матросовъ разстрѣляла генерала отъ инфантеріи Сидорина, арестованнаго ранѣе только за то, что въ его квартирѣ останавливались офицеры отряда генерала Корнилова, не признававшаго власти большевиковъ. Матросы вывели Сидорина изъ арестнаго помѣщенія къ полотну желѣзной дороги и дали въ него три залпа, послѣ чего генералъ упалъ подъ откосъ къ рѣкѣ Донъ и послѣ четверти часа мученій скончался.

Въ маѣ того же года близъ станціи Каялъ, Владикавказской желѣзной дороги, по приказанію комиссара большевистскаго чрезвычайнаго штаба красноармейцы арестовали и въ тотъ же день разстрѣляли у полотна желѣзной дороги семидесятилѣтнюю помѣщицу Садомцеву. Ея не спасло ни то обстоятельство, что крестьяне отобрали всѣ ея земли и разграбили ее инвентарь, ни то, что она покинула свой домъ и проживала у сосѣда Занько, ни заступничество за нея ея прислугъ, считавшихъ ея за хорошую и добрую женщину и пытавшихся спасти ее черезъ мѣстные земельные комитеты, которые "съ сожалѣніемъ" отказали въ этой помощи какъ безоружные.

На станціи Морозовской красноармейцы убили помощника начальника этой станціи Константина Чубарина за то, что имъ были недовольны желѣзнодорожные служащіе, а въ хуторѣ Гребцовскомъ Черкесскаго округа разстрѣляли въ февралѣ содержателя земской почты казака Ѳедора Васильева только за то, что въ домашней бесѣдѣ онъ неодобрительно отозвался о красноармейцахъ.

Въ декабрѣ 1917 года на перегонѣ Чернышовъ-Морозовская солдатами-большевиками былъ выброшенъ изъ вагона на ходу поѣзда за ношеніе погонъ военный врачъ Александръ Лапинъ, душевнобольной, бѣжавшій отъ лицъ, сопровождавшихъ его въ Новочеркасскую больницу.

Все вышеизложенное основано на данныхъ, добытыхъ Особой комиссіей со строгимъ соблюденіемъ Устава уголовнаго судопроизводства.


Составлено 20 мая 1919 года, Екатеринодаръ.


Предсѣдатель Особой комиссіи по разслѣдованію злодѣяній большевиковъ, состоящей при главнокомандующемъ вооруженными силами на Югѣ Россіи (подпись)


Члены комиссіи (подписи)



РУССКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ ЗАГРАНИЦЕЙ
КЁНИГСБЕРГСКIЙ ПРИХОДЪ СВ. ЦАРЯ-МУЧЕНИКА НИКОЛАЯ II
e-mail: info@virtus-et-gloria.com