НОВОСТИ     СТАТЬИ     ДОКУМЕНТЫ     ПРОПОВЕДИ     ПРЕСТОЛ     СВЯЗЬ     ГОСТИ     ЖУРНАЛ  


Михаил Никольский

СИМФОНИЯ ВЛАСТИ




Митрополит Антоний (Храповицкий) и Император Кирилл Владимирович

Когда говорят о симфонии властей, т.е. о неслиянном и нераздельном сосуществовании, взаимодействии и единомыслии светской (Царской!) и духовной (Церковной) властей, воспринимают ее как некое отвлеченное понятие, абсолют, недостижимый идеал. Особенно актуально это сейчас, когда реально управляющей государством Царской власти нет, а есть только право конкретных лиц (Главы Дома Романовых Великой Княгини Марии Владимировны и Ее Сына и Наследника Великого Князя Георгия Михайловича) на обладание ей.

Тем более поучителен для нас опыт сотрудничества Императора Всероссийского (в изгнании) Кирилла Владимировича и Первоиерарха Русской Православной Зарубежной Церкви Митрополита Антония (Храповицкого).

Надо отметить, что по ряду причин это взаимодействие возникло на твердо отстаивавшимся принципе богоданности Царской власти в смутные времена революционных потрясений начала века. В эмиграции он не оставил этой четкой церковной позиции и уже I Всезарубежный собор с участием клириков и мирян (1921 г.) высказал по этому вопросу однозначное мнение о необходимости для спасения России «Законного Православного Царя из Дома Романовых». Но кто этот «Законный Царь»? В суете и неустроенности эмиграции это было ясно далеко не всем...

Одни — с конкретной целью нанесения ущерба Русскому Делу, другие — из зависти и фрондерства, третьи — по глупости и наивности, выступили против несомненного Правопреемника Русских Государей — Блюстителя Престола (с 1922 г.) Великого Князя Кирилла Владимировича, принявшего в 1924 г. титул Императора Всероссийского.

Неразбериха в умах эмигрантов не обошла стороной и Предстоятеля Русской Зарубежной Церкви Митрополита Антония (Храповицкого). Книга профессора М. В. Зызыкина «Царская власть и Закон о Престолонаследии в России» (София, 1924), в которой без серьезного юридического обоснования делались попытки доказать неправомерность претензий Государя Кирилла Владимировича на Престол, была воспринята Владыкой как научное исследование 1). Он даже писал автору: «Я даже допускаю мысль, что кирилловщина по выходе Вашей книги совершенно прекратится».

Но, разумеется, вместо «прекращения кирилловщины» появился ряд работ и статей с аргументированной критикой исследования Зызыкина. Такая разноголосица смутила Митрополита Антония и в 1925 г. он обратился к учившемуся на факультете богословия Михаилу Максимовичу (будущему Архиепископу Иоанну), имевшему юридическое образование, с просьбой рассмотреть вопросы Престолонаследия Российской Империи. Это исследование Святителя Иоанна 2), получившее название «Происхождение Закона о Престолонаследии в России» (Харбин, 1936), доказало, что российские законы о наследовании Престола полностью соответствуют Православной вере и историческим традициям Русского народа. В т.ч. были четко показаны и многие ошибки профессора Зызыкииа (хотя сам он в работе и не упоминался).

Знакомство с работой Св. Иоанна (Максимовича) привело Митрополита Антония к осознанию роли Императора Кирилла Владимировича как Помазанника Божия. Для всеобщего оповещения об этом, Владыка счел удобным повод пятилетнего юбилея принятия Императорского титула. Вот, что написал Первоиерарх Русской Зарубежной Церкви в своем Обращении к православным русским людям (1929 г.): «Если мы не примыкаем к обоим бунтам 1917 г., т.е. ни к буту господскому, или февральскому, ни к бунту солдатскому, или еврейскому, или октябрьскому, то должны признать, что согласно Законам... власть Царскую получает Наследник сам по себе, т.е. прямо от Промыслителя Господа без всякого избрания... Итак, отцы и братие, умоляю вас, отрекитесь окончательно от треклятой революции против Бога и Царя и предайтесь во имя Отца и Сына и Святого Духа Законному Царю Нашему Кириллу Владимировичу и Законному Наследнику Его Владимиру Кирилловичу» .

После того, как законность прав Императора Кирилла Владимировича была подтверждена окончательно, Владыка Антоний преданно служил своему Государю, руководствуясь учением Православной Церкви о власти и чутко ощущая всю мистическую глубину Царственного служения. Именно и только несомненная законность прав на Престол может быть мерилом отношения православного человека к претенденту на Престол. Это не просто следование юридическим нормам. В данном случае, это гораздо большее, — посредством земных законов Господь являет людям Свою волю. И именно поэтому выступление против Законного (а, следовательно, и Бого-данного) Государя есть акт прямой войны с Богом. Не секрет, что некоторые действия Императора Кирилла Владимировича носили неоднозначный характер (особенно это выразилось в его не всегда удачных попытках как-то осовременить, модернизировать монархическое учение), но это ни в косм случае не могло быть предлогом для каких-либо выступлений против него. Человеческие недостатки и ошибки Помазанника Божия не могут быть поводом для бунта. Некоторые Русские Государи (да и добрая половина Византийских Императоров) могут быть обличены в тех или иных заблуждениях и слабостях. Но это никогда не давало повода Предстоятелям Православной Церкви выступать против них. Единственное исключение из этого правила в Российском Законодательстве — переход в иноверие.

Итак, Митрополит Антоний, Первоиерарх Русской Зарубежной Церкви, достойно выполнял свой долг верноподданного перед Государем Кириллом Владимировичем. В письме к Архиепископу Гавриилу Челябинскому он даже упрекнул Архиепископа Кишиневского Анастасия (Грибановского) — в последствии Предстоятеля РПЦЗ — в том, что тот «продолжает называть его (Императора Кирилла — М.Н.) Великим Князем по своей уклончивости. Однако я опасаюсь, что он перехитрит самого себя...»(«Письма Блаженнейшего Митрополита Антония (Храповицкого)», Джорданвилл, 1988).

Со своей стороны, Император Кирилл стремился оказать всяческую помощь и содействие Русской Зарубежной Церкви. Когда Митрополит Евлогий учинил раскол в РПЦЗ, Государь Кирилл Владимирович пытался выступить посредником и примирить архиереев. Лишь властолюбие вла-дыки Евлогия помешало этому.

Итак, на этом примере мы можем видеть подлинную симфонию властей (не как некий недостижимый идеал, но как историческую реальность), при которой Первоиерарх Церкви является верноподданным Государя, а Государь, в свою очередь, действует как верный сын Церкви. Конечно, некоторые могут увидеть в этом и «политиканство», как сделали это митрополит-раскольник Евлогий, атеист-популяризатор Гордиенко (Н. Гордиенко, П. Комаров «Обреченные. О русской эмигрантской псевдоцеркви», Л. 1988) или М. Назаров («Кто наследник Российского Престола», М. 1996). Кстати, последнему о «политиканстве» лучше помолчать. Разговоры об этом, право же, излишняя роскошь, особенно для человека, побывавшего в сидящем на ЦРУшных подачках НТС, оправдывавшего защитников советской власти в Белом доме во время недопутча-93 (см. «Российско-американская совместная революция...», М. 1994), а теперь переквалифицировавшегося в «эксперты» по Престолонаследию и РПЦЗ.Для нас же существенным является именно то, что подлинное здоровое единение духовной и светской власти является практически осуществимым явлением, а не только умозрительным понятием. Конечно, реальная земная практика далека от идеала, но стремление к нему должно быть одним из принципов деятельности и Церкви, и Государей (даже, если пока они реально и не правят страной).

Взято из журнала «РУССКIЙ ОРЕЛЪ».



РУССКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ЦЕРКОВЬ ЗАГРАНИЦЕЙ
КЁНИГСБЕРГСКIЙ ПРИХОДЪ СВ. ЦАРЯ-МУЧЕНИКА НИКОЛАЯ II
e-mail: info@virtus-et-gloria.com