ПОЧЕМУ УБИЛИ ФРАНЦА-ФЕРДИНАНДА?

6 сентября в возрасте 95 лет в мексиканском городе Сан-Анхель скончался последний сын австрийского императора Карла I (1916–1918) Феликс Габсбург-Лотарингский. Это событие заставляет вспомнить о смерти другого Габсбурга: смерти, которая стала прологом построения современного общества. Речь идёт о насильственной кончине Франца Фердинанда Карла Людвига Йозефа фон Габсбурга эрцгерцога д’Эсте. Однако не бывает смерти без жизни. А жизнь, равно как и смерть эрцгерцога, заслуживает внимания.

В 1896 г. Франц-Фердинанд стал наследником австро-венгерского престола. В 1900 г. он женился морганатическим браком на чешской графине Софии Хотек, сделавшись хорошим мужем, а затем и отцом. Франц Фердинанд, планировавший после вступления на престол царствовать под именем Франца II, был сторонником доминирующего положения католической церкви и клерикализма¹. В 1901 году, принимая под своё попечительство «католический школьный союз», Франц Фердинанд произнёс речь, выражавшую его симпатию стремлениям союза и отстаивавшую необходимость решительной борьбы с Los-von-Rom-Bewegung (движением «Прочь от Рима»). А в 1902 году Франц Фердинанд, получив на утверждение, в качестве председателя пражской академии, список вновь избранных почётных членов, вычеркнул из него Льва Толстого, который был анафематствован Православной Церковью.

Около 1906 года наследник престола составил план преобразования Австро-Венгрии. Согласно ему Империя превращалась в Соединенные Штаты Великой Австрии–триединое государство (или Австро-Венгро-Славию), образовывались 12 национальных автономий для каждой крупной народности проживавшей в Империи. При этом от реформирования Империи от дуалистической к триалистической модели выигрывали сами Габсбурги и славянские народы. В частности, чехи получали желаемое — своё автономное государство и могли не бороться за свержение власти Габсбургов.

Ко всему прочему, Франц Фердинанд категорически выступал против превентивной войны с Сербией. Такая война неминуемо вела бы к столкновению с Россией, а его престолонаследник стремился избежать в любом случае, как смертельного как для России, так и для Австро-Венгрии.

Почему же наследник австро-венгерского престола выступал против войны с Сербией? Да ещё и превентивной, то есть опережающей подобные действия противной стороны? Иными словами, могла ли небольшая Сербия создавать угрозу безопасности великой державы, которой являлась Австро-Венгрия?

По крайней мере, Белград не слишком-то церемонился со своим великим соседом на Дунае. Например, в день 80-летия императора Франца Иосифа газета «Политика» напечатала портрет террориста Богдана Жераича², а чтоб вышло крепче, тиснула и такие стихи:

Император, ты слышишь в треске револьвера

Как свинцовые пули пронижут твой трон?

Кроме того, после свержения династии Обреновичей, «Чёрная рука» – тайна община офицеров-заговорщиков, подчинила себе правящую династию Карагеоргиевчей и партию сербских радикалов, стоявшую во главе правительства. Власть короля Петра была ограничена конституцией, а точнее личной диктатурой начальника сербской разведки полковника Драгутина Дмитриевича (Аписа). Вся жизнь этого человека прошла в нескончаемых заговорах. По словам одного писателя, если бы все заговоры Аписа окончились удачей, он бы залил кровью престолы всех монархов Европы.

Организация «Чёрная рука» стала как бы государством в государстве, и ни сам король, ни сам премьер Пашич не были уверены в своих действиях, ибо за них активно действовала разведка Аписа. Так, в конце 1913–начале 1914 гг. Белград наладил связи с болгарскими революционерами, чтобы сообща с ними «свернуть шею» царю Фердинанду Саксен-Кобургскому, потому что, по мнению Аписа, монарх был слишком связан с Германией и Австрией.

Все славянские организации юношей и девушек бойскаутов, гимнастические общества «соколов», даже антиалкогольные братства трезвенников – все эти невинные и легальные союзы на самом деле были хорошо замаскированными ответвлениями «Чёрной руки», раскинувшими свои невидимые сети на Словению, Боснию и Герцеговину, являвшихся частями австро-венгерской монархии.

Среди сербской молодёжи, особенно – студентов из Боснии, учившихся в Белградском университете, имело место брожение. Их общества напоминали итальянских карбонариев, но в них было немало и от народовольцев – с их культом жертвенности во благо «светлого будущего». Студенты-белградцы читали Герцена гораздо больше студентов России, а стойкий образ Рахметова казался им идеалом. Подражая Рахметову, они избегали женщин, отвращались от вина, у них была ясная цель – пострадать ради объединения всех южных славян под эгидой Сербии, но для этой цели они избрали путь террора. Они смутно знали о «Чёрной руке» Аписа, но «Млада Босна» подчинялась этой руке. Наряду с этим, сербские студенты в Лозанне, посвящённые в дела боснийского подполья, были связаны с матёрым эсером Виктором Черновым, а также Львом Троцким.

Таким образом, Сербия являлась источником нестабильности на Балканах, и представляла прямую угрозу безопасности соседних государств. Неужели об этом не знали русская дипломатия и разведка? И стоило ли поддерживать Сербию, после убийства Франца Фердинанда с супругой в г. Сараево. Это преступление было совершено 28 июня 1914 г. террористом упоминавшейся ранее организации «Млада Босна», контролируемой «Чёрной рукой», а фактически – сербской разведкой. А она, в сою очередь, де-факто управляла сербским государством. Несмотря на это, многие до сих пор уверены, что Сербия была не причастна к Сараевскому убийству. Однако в 1926 г., подводя итоги своей работы на международном конгрессе в Белграде, масоны сочли нужным не скрывать главное: «ИЗ БЕЛГРАДА НАЧАЛАСЬ МИРОВАЯ ВОЙНА, КОТОРАЯ ОСУЩЕСТВЛА МНОГИЕ ЧАЯНИЯ МАСОНСТВА».

Что касается Феликс Габсбург-Лотарингского, сообщением о смерти которого начинается данный материал, он сын племянника Франца Фердинанда. Его отец в 1916 году стал последним правителем Австро-Венгрии, так как дети Франца Фердинанда родились от морганатического брака. И перед бракосочетанием их отец должен был торжественно отречься за своих будущих детей от прав на престолонаследие.

Подводя итог, необходимо сказать, что в случае восшествия на престол Австро-Венгрии набожного католика Франца Фердинанда, история России могла пойти по более счастливому пути развития.